Классическая драма Востока

Монах проходит в глубину покоя.
Тахэю время удалиться:
Дела его торопят. Он уходит.

Но вот идет Ёхэй —

Торговец маслом,
Хотя в его бочонке
Ни капли масла не осталось!
Да, он скользит по жизненной тропе,
Как будто вылил масло на дорогу.
Он промотал в беспутных кутежах
Весь свой достаток,
Да не только свой!
Как легок стал бочонок на плече!
Но отчего ж Ёхэй в поту —
И вытирает лоб?
Да! В летний зной
Его знобит забота,
Как будто
В его бочонке
Осенний ветер поселился!

Ёхэй.Э-э! Редкий гость, монах-ямабуси! Я знаю тебя: ты — Белый Лис. Что ж, ты явился заклинать да чудесить, чтоб моя сестренка выздоровела? А вот я, Ёхэй, свою голову прозакладываю, что не выгнать тебе демона, который в нее вселился! А где же мать? За лекарством побежала? Зря из кожи вон лезете, зря стараетесь… Недуг сестры смертелен. Самый знаменитый врач ее не вылечит! Э, папаша Токубэй! Вот что, есть дело поважнее, чем хворь О-Кати. Я матери уже говорил, да с тех пор что-то у меня из головы вылетело!

Но вдруг сегодня вспомнил,
Торговлю бросил и — бегом — сюда!
В прошедшем месяце
В Нодзаки
Я встретил дядюшку Мориэмона,
А он и говорит:

"Вот и хорошо, что я встретил тебя. А то я уже собирался послать нарочного к Токубэю с письмом. Так уж случилось, что растратил я деньги моего господина! Больше трех каммэ [345]серебром! А если я не верну денег к празднику — тут и конец моей жизни: либо снесут мне голову, либо сам вспорю себе живот. Заклинаю тебя, Ёхэй, всеми богами и буддами: на этот раз уж как-нибудь выручи меня. Уж как-нибудь вместе с почтенным Токубэем собери три каммэ и отвези их мне. А твой старший брат Тахэй, сам знаешь, он такой скаред. Нет у него ни чувства долга, ни понятия о чести. Ты ему ничего не говори".

Вот что сказал
Мне дядюшка Мориэмон,
И если
Вы не дадите этих денег
И вспорет дядюшка себе живот,
Все люди, все до одного,
Осудят вас. Наш дом
Навеки будет обесславлен.
А ведь до срока
Расплаты по долгам
Всего два дня осталось: завтра —
И послезавтра.
Опоздать нельзя.

А ну-ка, отложите

Делишки в сторону. Скорее,
Сегодня же
Три каммэ раздобудьте
И дайте мне.
Отправлюсь я в дорогу
Чуть рассветет,
И завтра ж
К полудню я вернусь…

Рассказчик

Ёхэй отважно лжет.
Он говорит
Совсем не то, что сказано в письме,
Собственноручно
Написанном Мориэмоном.
Но он ведь и не знает про письмо!

Конечно, Токубэй насквозь

Все хитрости Ёхэя видит.
Он сдерживает гнев
И отвечает.

Токубэй.Мориэмоп — твой родной дядя! Но все же… надо сказать, если самурай украл деньги у своего господина, что же ему остается, кроме харакири? Туда ему и дорога! Ты — что? Ты понимаешь, что ты говоришь? Три каммэ серебра — большие деньги! А у меня сейчас и трех [346]э не наскребется. Послушай, Ёхэй. Ты с прошлого года не принес домой из твоей лавки и ломаного гроша. Подсчитай-ка хорошенько твою кассу. Да у тебя должно было остаться три каммэ увесистым серебром, а то и четыре либо пять. Хочешь помочь дядюшке Мориэмону, вот и отошли ему свои деньги!

Все это — чушь,
Пустая болтовня!
Мне время дорого.
Ни времени, ни денег
Я тратить по-пустому не могу.
Ты видишь, дочь моя, о-Кати,
Так тяжко захворала,
И когда же?
Как раз — в канун счастливой свадьбы.

Святой отец-целитель! Извините,

Я вас заставил ждать…
Прошу вас осмотреть больную.
Рассказчик
Он отвернулся от Ёхэя
И, поклонясь целителю-монаху,
Почтительно его подводит
К больной о-Кати.

Ёхэй.О-о! Вы собираетесь принять молодого зятя в дом? Попробуйте, попробуйте, а я полюбуюсь, как это вам удастся!

Рассказчик