Классическая драма Востока

Он в море бросился? Жесточе
Поступка он не мог бы совершить!
Когда б он был убит на поле брани —
Или, недугом тяжким пораженный,
Оставил этот мир, где жизнь людей
Росинки мимолетней, — что ж тогда
Его б я не винила. Но ведь мы
Друг другу дали клятву: вместе
Покинуть этот мир, чтобы в ином рожденье
Вновь встретиться. И этой клятве
Он изменил. Ах, впрочем,
Упреки все напрасны. Ведь теперь
Его уж не вернешь. О, как непрочны
Супружеские узы…

Хор

Да, все недолговечно в нашем мире.
Таков удел его. Я проводила дни,
Скрываясь от недобрых глаз[279]

,Скрываясь от недобрых глаз…
В саду у дома моего гуляет ветер,
И одинокая метелочка сусуки
Колышется бесшумно. И беззвучно
Я плакала украдкой по ночам.
А ныне, что скрываться? Не таясь,
Проплачу я до самого рассвета.
Рыдает, не смолкая, лунной ночью
У дома одинокая кукушка.
И не скрывает имени она…
И не скрывает имени она…

Авадзу Сабуро. Когда господин мой исчез в волнах, я заметил на дне ладьи прядь волос. Я подобрал ее, вот она — пред вами.

Жена Киёцунэ. Неужели я снова вижу эту прядь? От одного лишь взгляда на нее — в глазах темнеет и замирает сердце. Еще невыносимей становится боль утраты.

"Ах эта прядь волос!
Едва взгляну —
И боль сжимает сердце.
Терпеть не в силах муки, дар твой
Тебе я возвращаю ныне".

Действие второе

Во время пения хора жена Киёцунэ сидит неподвижно, как бы погружаясь в сон. Авадзу Сабуро покидает сцену. Актер "ситэ" появляется на помосте в печальной маске духа воина и в роскошном воинском одеянии.

Хор

Отвергнут дар жестокий. Мне остались
Одни лишь слезы — вечная отрада.
Лишь с ними ложе разделяя, этой ночью
Глаз не сомкну, без устали моля:
"Приди, о, хоть во сне приди!"
А о тоске ночных часов бессонных
Пусть одинокое расскажет изголовье[280]

,Пусть одинокое расскажет изголовье.

Дух Киёцунэ

"Снов суетных не видит Совершенномудрый!
Найдется ль человек,
Почесть готовый явью бренный мир?"
"О если пыль тщеты туманит взор, —
Сжимается бескрайность трех миров.
А осени тебя покой, — и в тесной келье
Найдешь ты беспредельность". Право,
Все в мире — призрачно. Недолгим сном
Проходит жизнь — мелькнет на миг короткий
И тает в небе облако. Роса
Блеснет и высохнет на травах. В этом мире
Все — лишь уход и возвращение, и мы
Обречены на вечные скитанья.
О, безысходность!
"Любимого
Увидела однажды
Во сне. И что же? С той поры
Нашла себе опору
В непрочных сновиденьях.

(Жене.)

Ты спишь, любимая минувших дней?

Киёцунэ пришел к тебе.

Жена Киёцунэ. Что я вижу? О, чудо! У моего изголовья — живой Киёцунэ! Но как же так? В морские волны он бросился и все же… Ах, верно, это сон, иначе мне не дано с ним встретиться. Но пусть хоть так, во сне ли, наяву — отрадно видеть милого супруга. Я о том лишь скорблю теперь, что ты нарушил наш обет и оставил меня одну, покинув этот горестный мир раньше, чем пришел конец судьбой тебе отпущенного срока.

Дух Киёцунэ. Ты упрекаешь меня, но и я таю в душе обиду. Отчего решила ты вернуть прядь волос, посланную на память?