Читаем Классическая драма Востока полностью

Классическая драма Востока

Калидаса , Киёцугу Каннами , Мотокиё Дзэами , Чао-гуань Ян , Шан-жэнь Кун , Шэн Хун

Конец песни странствия

Потомок гордых самураев,Прославленных стрелков из лука,Ёсаку в эту ночьРешил расстаться с жизнью…И, спрыгнув на плотину, он надежноК стволу сосныПривязывает повод сУсталого коня.Стряхнув росу,Он раздвигает заросли бамбукаИ подзывает грустную подругу.Глядит — сквозь влагу слез —в глаза КоманИ за рукиВедет ее в глубь чащи.

— Сюда! Скорей!.. Подумай, Коман: тебе двадцать один год, мне — тридцать один! Вместе нам всего пятьдесят два года. Это и для одного человека не очень-то долгая жизнь!

Любимая!.. Сейчас тебя убью…

О, если хочешь,Сердце облегчиВ последние мгновения. Скажи,Что тяготит тебя?..

— О, что ты! Разве у женщины, готовой умереть вместе со своим любимым, может еще остаться в душе сожаление о нашем бренном мире?

И все же —Гнетет мне сердце тяжкий камень.Хотя… теперь…Былого не вернешь.Она не досказала. Но ЁсакуСпешит ее прервать:— К чему печаль?О чем заботиться?Забудь про все земное!Пока мы дышим, нас влекут впередШесть наших чувств[320].Желаньям нет предела.Отбрось заботы и забудь стремленьяЗемные.Не печалься!ИзгониИз памяти все горестные думы.ОсвободисьИз сети вожделений,Из невода земных забот. ДолжныМы вырватьсяИз их круговорота.Жизнь! Смерть! Не все ль равно?Когда-нибудьИ мы к воротам подойдем Нирваны![321]..

Поверь, мне тоже хочется поведать тебе тысячи тысяч моих дум. Но я отрываю их от себя — и бросаю прочь!

Впрочем… Одна моя ошибка… Только вспомню — и дрожь берет!

В ящике, который я передал тебе на сохраненье… там остался свиток. На нем начертаны имена моих предков, перечислены их владения, их подвиги во многих битвах. После моей смерти люди найдут этот свиток. И они будут не только меня клеймить позором, но и бесчестить имя моего рода. Вот что терзает меня…

Довольно!Оставим это… О, какая скорбь!Как тяжко мне;Мой сын, Ёносукэ,Погибнет утром, так и не узнав,Что я его отец.Его зарубят.За что?Чем согрешил он?Он умрет.Его погубит преданность отцу,К которому он потянулся сердцем.О, горе!..Ведь это я, я виноват во всем!Я не отец его,Я враг ему!Великий грех —Убить родного сына:Вот что кромсает душу! —Он, рыдая,Упал ничком на землю.— О!.. Ты плачешь?А мне ты запрещаешь говорить?Нет, я молчать не в силах. Мой отец,Несчастный мой отец!..

Он старик. А единственная его дочь сойдет в могилу раньше его самого. Я умру — и никто на всем свете, никто ему не поможет…

— Какая грусть!Не в силах мы отбросить,Как шелуху, земные наши чувства,Забыть любимых.Мы обреченыЗа гробом странствоватьВдали от рая.О, мы забыть не можем:Я о сыне,Ты об отце.Не можем удержатьГорючих слез…Хотя бы нам пришлосьУпасть на дно пылающего ада!— Ты прав! Ты прав!Не в силах изменитьМы наши думы и забыть о близких!Так — в жалобах,В стенаньях — изольемВсе, что томит нас,Все, что нас терзает!Я не могу забытьСудьбу отца.Не можешь ты забытьО казни сына.Пусть нас за это адом наградят!Они, обнявшись, плачут.Голос ветраС полей ТоёкуВторит их рыданьям.— Смотри туда, Коман!Огни! Огни!Ты видишь? Скороходы с фонарями!Куда они бегут?

Перейти на страницу: