Читаем Классическая драма Востока полностью

Так не годится, госпожа Когику.Любовь любовью, а обман обманом.Зачем лгала ты мне, —Мол, в целом городе, хоть всех перебери,Мужчины не найти приятней,Чем я, твой милый гость из Айдзу?А я-то думал,Что буду вспоминатьТвою любовь,Когда к себе на родину вернусь,И похваляться,Какое счастье привалило мне!Я денег не считал,Они текли рекою,Чтоб вместе прогуляться по реке.А на поверку оказалось,Что из меня ты строишь дурака?Так дальше не пойдет!А ну-ка, повториПри этом шалопае,Что прошлой ночьюТы обещала мне?А! Ты молчишь?Тогда меж намиВсе кончено! Найду себе другую!Как говорится:"Застава в горах[335]Крепка, крепка,Тропа через горыКрута, крута.В другой раз не приду!"Ну, что на это скажешь?

Рассказчик

Он требует ответа.А меж темДружки Ёхэя,Перемигнувшись,Подходят с наглым видом.

Дзэмбэй и Ягоро

Эй ты!Невежа, деревенщина, мужлан!А ну-ка, прочь ступай!Оставь в покое девку!

Убирайся! Не то получишь на память хороший подарок от нашего города! Ну, чего ты так разгорячился? Мы остудим тебя, остудим. Хлебнешь ты у нас мутной водицы из этой речонки!

Рассказчик

И оба наступают с двух сторон,Хотят его взять в клещиИ спихнутьКрутого берега…Однако Восковая СвечкаНе так-то мягок,Как говорит его прозванье,Не мягкий воск, а крепкая смола, —И твердо держится.

Восковая Свечка

Ах вы, щенки!Дрянь, сволочь, оборванцы!Слыхал я про таких!

Ишь ты, накололи себе разные узоры на руках — пугать людей. Ссору заведут нарочно, а сами норовят выхватить чужой кошель из-за пазухи! Голь перекатная! Нищета из вас всю душу вытрясла, коленки небось дрожат! Погуляете с девками — и вовсе с копыт долой. Но я, по нашему деревенскому обычаю, угощу вас кое-чем покрепче вашей мутной водицы! А не хотите ли узнать вкус моей грязной ноги?

Рассказчик

И гость вскочил.Он бросился вперед —С размаху бьет ногой!Хрясь! Гулкий звук удара.Да! Щетке ЯгороУдар пришелсяКак раз под подбородок —Парень охнул,Не взвидел света,Катится в речушку.Шлеп! Он барахтается в тине!Теперь ДзэмбэйВконец побагровел от гневаИ хочет за товарища вступиться.Бац! Гость его коленом бьетБез всякой жалости —И прямо в драгоценный пах.Дзэмбэй от страшной болиВзвыл и согнулся пополам.Он извивается ужом,Ложится на спинуИ смотрит в небоОстекленелыми глазами,Как будто видит коршуна в полете,Зажавшего в когтях добычу.ПотомОн уползает прочь, в кусты, —И след его простыл.Теперь Ёхэй остервенел от злобы.

Ёхэй

Что ж это? Так и будуСмотреть покорно,Как избивают здесь товарищей моих?Да я тебя, подонок,Вниз головою в грязь всажу!

Восковая Свечка

А! Ты еще тут, осакский паршивец?Проваливай, не тоТебе я набок челюсть сворочу!

Рассказчик

Перейти на страницу:

Все книги серии БВЛ. Серия первая

Махабхарата. Рамаяна
Махабхарата. Рамаяна

В ведийский период истории древней Индии происходит становление эпического творчества. Эпические поэмы относятся к письменным памятникам и являются одними из важнейших и существенных источников по истории и культуре древней Индии первой половины I тыс. до н. э. Эпические поэмы складывались и редактировались на протяжении многих столетий, в них нашли отражение и явления ведийской эпохи. К основным эпическим памятникам древней Индии относятся поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна».В переводе на русский язык «Махабхарата» означает «Великое сказание о потомках Бхараты» или «Сказание о великой битве бхаратов». Это героическая поэма, состоящая из 18 книг, и содержит около ста тысяч шлок (двустиший). Сюжет «Махабхараты» — история рождения, воспитания и соперничества двух ветвей царского рода Бхаратов: Кауравов, ста сыновей царя Дхритараштры, старшим среди которых был Дуръодхана, и Пандавов — пяти их двоюродных братьев во главе с Юдхиштхирой. Кауравы воплощают в эпосе темное начало. Пандавы — светлое, божественное. Основную нить сюжета составляет соперничество двоюродных братьев за царство и столицу — город Хастинапуру, царем которой становится старший из Пандавов мудрый и благородный Юдхиштхира.Второй памятник древнеиндийской эпической поэзии посвящён деяниям Рамы, одного из любимых героев Индии и сопредельных с ней стран. «Рамаяна» содержит 24 тысячи шлок (в четыре раза меньше, чем «Махабхарата»), разделённых на семь книг.В обоих произведениях переплелись правда, вымысел и аллегория. Считается, что «Махабхарату» создал мудрец Вьяс, а «Рамаяну» — Вальмики. Однако в том виде, в каком эти творения дошли до нас, они не могут принадлежать какому-то одному автору и не относятся по времени создания к одному веку. Современная форма этих великих эпических поэм — результат многочисленных и непрерывных добавлений и изменений.Перевод «Махабхарата» С. Липкина, подстрочные переводы О. Волковой и Б. Захарьина. Текст «Рамаяны» печатается в переводе В. Потаповой с подстрочными переводами и прозаическими введениями Б. Захарьина. Переводы с санскрита.Вступительная статья П. Гринцера.Примечания А. Ибрагимова (2-46), Вл. Быкова (162–172), Б. Захарьина (47-161, 173–295).Прилагается словарь имен собственных (Б. Захарьин, А. Ибрагимов).

Автор Неизвестен -- Древневосточная литература

Мифы. Легенды. Эпос

Похожие книги

Апостолы
Апостолы

Апостолом быть трудно. Особенно во время второго пришествия Христа, который на этот раз, как и обещал, принес людям не мир, но меч.Пылают города и нивы. Армия Господа Эммануила покоряет государства и материки, при помощи танков и божественных чудес создавая глобальную светлую империю и беспощадно подавляя всякое сопротивление. Важную роль в грядущем торжестве истины играют сподвижники Господа, апостолы, в число которых входит русский программист Петр Болотов. Они все время на острие атаки, они ходят по лезвию бритвы, выполняя опасные задания в тылу врага, зачастую они смертельно рискуют — но самое страшное в их жизни не это, а мучительные сомнения в том, что их Учитель действительно тот, за кого выдает себя…

Дмитрий Валентинович Агалаков , Иван Мышьев , Наталья Львовна Точильникова

Драматургия / Мистика / Зарубежная драматургия / Историческая литература / Документальное
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман