Данная трудность не сильно облегчается, когда политические представители являются членами гражданских объединений, таких как организации, занимающиеся защитой прав женщин или гомосексуалистов. Есть все основания полагать, что представители таких групп обладают лишь очень ограниченным, частичным пониманием ценностей, нужд и идентичности их членов. То, что люди вообще вступают в такие организации – а большинство женщин и геев этого не делают, – скорее отражает характер самого демократического процесса. На деле те, кто достаточно мотивирован для присоединения к такого рода коллективным действиям, могут представлять собой нерепрезентативную выборку, приверженную очень специфической интерпретации того, что представляет собой женская или гомосексуальная идентичность. Напротив, многие из тех, кто имеет характеристики «гея» или «женщины», но кто при этом не связывает себя ни с какой конкретной интерпретацией этой идентичности, скорее всего будут недостаточно представлены. Голосование – довольно грубый механизм, требующий, чтобы вопросы были упакованы в упрощенном виде, чтобы их можно было решить на основе правила большинства. В силу самой природы этих процедур люди будут рассматриваться скорее как однородные, стандартизованные «общины», чем более утонченным и учитывающим разнообразие образом. Теббл (Tebble, 2003: 206) приходит к выводу: основание для сомнения в том, что совещательная демократия сможет достичь заявленной цели, т. е. обращаться с должным уважением с «находящимися в иной ситуации другими людьми», состоит «не в том,