Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы

С самого начала издания «Северный Меркурий» стал выступать против «Литературной газеты», обвиняя ее сотрудников в корыстолюбии, стремлении получить известность за счет принижения и охаивания талантливых литераторов. Бестужев-Рюмин писал: «Некоторое число писателей, которыми и для которых издается Лит[ературная] Газета, ввело в употребление злейший род журнальной брани, брани аллегорической, <…> сии писатели не менее других причастны общему греху, т. е. говорят хорошее только о самих себе, а дурное вообще о людях, не принадлежащих к их приходу <…>» (1830. № 112; см. также его памфлет «Два нумера Литературной газеты» (1830. № 136, 137)).

Особенно выразительно эти мотивы прозвучали в направленном против «Литературной газеты» фельетоне Бестужева-Рюмина «Сплетница» (1830. № 49, 50. Подп.: VI. XI.), где под видом описания отношений хозяек магазинов обсуждались литературные полемики (Мавра Ивановна Крупина и Эмилия Венедиктовна Критиковская – это Н. И. Греч и Ф. В. Булгарин, Матрена Алексеевна Лесная – Н. А. Полевой, Аделаида Антоновна Габенихтсина – Дельвиг, Василиса Михайловна Китова – Орест Михайлович Сомов), утверждалось, что приятельница Габенихтсиной Александра Сергеевна (читай – Пушкин) «действительно была прежде из лучших мастериц в своем роде, но, начав лениться, стала рукодельничать плохо, думая, что покупатели не разглядят истинного достоинства новой ее работы, которая, по-прежнему, будет сходить с рук удачно. Но вышло совсем иначе. Между тем, в последствие времени, появились новые молодые художницы, которые и первыми опытами своего искусства поселили во всех приятную и несомненную надежду, что они, в скором времени, если не перещеголяют Алек[сандру] Сергеев[ну], то по крайней мере войдут в счастливое с нею соперничество» (№ 50). В качестве такого соперника Бестужев выдвигал Подолинского, который часто печатался в «Северном Меркурии». Через неделю в памфлете «О самолюбии» (№ 52) Бестужев-Рюмин, на сей раз открыто обозначив свое авторство, опять высмеивал Дельвига и его сотрудников Мортирина (то есть Пушкина), Емельяна Емельяновича Корюшкина (то есть Сомова) и др. О Дельвиге, не называя его, автор говорил, что гекзаметры его «нелепые, нескладные и крайне усыпляющие», друзья исправляют у него грамматические ошибки, заменяют стихи в элегиях, что он не знает не только древнегреческого и латыни, но и немецкого, что статьи за него пишет Сомов и т. п.581

К Булгарину же Бестужев-Рюмин относился с почтением. Сказывалась, по-видимому, помимо близости идейных и эстетических позиций, и благодарность за одобрительный отклик на его книгу. Вот любопытное юмористическое стихотворение (содержащее и немалую долю самоиронии), характеризующее его самосознание и отражающее как его уважительное отношение к Булгарину, так и зависть к Пушкину.

A Madame de N. N., просившей меня прислать ей роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин»