«Классовая ненависть». Почему Маркс был не прав

7. От Панамы к дрейфусовщине – вот что было паролем новейшей, наиболее испорченной эпохи. Не реабилитация, но упрочение всевозможных мошенничеств на так называемой службе государству – вот что стало, несомненно, лозунгом современных французов. Внутренняя и внешняя политика сама по себе давно уже могла указать у себя достаточно мошенничеств; она подавала и подает дурной пример частным лицам – пример более дурной, чем макиавеллизм. Но преобладающие роли в этих милых мошеннических проделках уже почти переменились, они стали даже прямо противоположными. По крайней мере, во Франции и Северной Америке это очевидно. Частные лица загрязняют своей деловой дрянностью, т. е. деловым пронырством, политику и в особенности исполнение официальных обязанностей всякого рода, начиная с высших верховных должностей до самых низших. И потому создается, так сказать, общественная грязь; вместе с тем создается и общественное мнение, сфабрикованное при посредстве власти и прессы, – мнение, находящее эту грязь верхом чистоты, мнение, достаточно тупое и гибкое, чтобы универсальное погружение в эту грязь считать успехами гуманности.

Всеобщее деловое прожектёрство находит для себя выгодным вмешаться в государственные дела и извлекает отсюда очень большие барыши. Прямой и косвенный подкуп укореняется и делается привычным. Единственное молчаливое соглашение относительно подкупа состоит в том, чтобы в каждом отдельном случае он не мог быть раскрыт. Если же его где-нибудь раскроют, то оказывается, что там уже позаботились о том, чтобы всякими рафинированными средствами помешать постановлению и приведению в исполнение судебного приговора. Указанная сторона общественно-преступного режима и юстиция, не говоря уже о юстиции, солидарны между собой.

Произвольное перемещение и сменяемость судей обычным административным порядком облегчают возможность дурного влияния и дурной процедуры. Там же, где в исключительных случаях судьи несменяемы, какова, например, полусотня кассационного суда, там в смысле всяких подкупных махинаций в государстве и в обществе дело тоже нисколько не изменяется: это достаточно показали опыты дрейфусовского десятилетия.

Где для депутатов, т. е. для законодательного учреждения, косвенно управляющего страной, настоящим фактором голосования является «блюдо с бутербродами», где, следовательно, частные выгоды и если не прямые, так косвенные подкупы служат пружинами почти всей парламентской машины, там нечего удивляться, если органы и орудия этого суверенного учреждения и избранного из его среды кабинета министров соответствуют руководящему курсу государственного корабля, а уважение к чисто юридическому праву отодвигается на второй план.

Ко всему этому присоединяется еще, в качестве главной опоры такого опрятного отношения к делу, проникновение канальи в социальные и особенно в социалистические партии и в партии, претендующие на такое название. Это – демагогические лицемеры, которые афишируют по возможности все, что имеет добрый вид, не веря в это сами. Они даже регулярно предают интересы народа, которому они гадят, коль скоро предательство им выгодно. Например, они раздувают стачки, а потом сдают рабочие массы на руки каким-нибудь посредственным правительственным инстанциям; притом они еще делают вид, будто чудо как хорошо позаботились о своих протеже! Таким путем они с двух сторон поддерживают успех своего демагогического гешефта.

Но если им, при какой-нибудь конъюнктуре, предоставляется министерский пост или другое жирное служебное местечко, они бросают все свои демагогические дела, чтобы дело их выгоды и тщеславия стало как можно более прибыльным и верным. И если даже, в этом последнем отношении, бывают различия, то все-таки у них отнюдь нельзя отрицать умения в нужный момент сбросить с себя социалистически-взбитую пену. Франция и в этом отношении является примерной страной, идя далеко впереди прочих стран в прогрессирующем заражении общества свойствами канальи или, по крайней мере, в ясности и очевидности такого заражения. Франция – страна, где возникли социалистические стремления и схемы, но вместе с тем это – страна, где прежде всего исчезло и было вытеснено всякими суррогатами канальства все доброе и вся вера в добро, отличавшие эти схемы.

8. Об Англии мы не имели в виду много говорить здесь. Англия – первоначальный тип конституционного и парламентского лицемерия, которое хранят старые учреждения, чтобы тем лучше злоупотреблять ими. Сословие хищников имеет в лице верхней палаты свой старинный памятник, тогда как нижняя палата является местом наслоения деловых обманов.