Клавесин Марии-Антуанетты

– Ты сам назвал это имя! – оживилась Татьяна. – Мне тоже кажется, что картина принадлежит кисти Боровиковского. Однако подписи на ней нет, а когда я попыталась доказать авторство портрета Боровиковскому, серьезные искусствоведы чуть не подняли меня на смех. Действительно, кто я такая – не имею ни ученой степени, ни серьезных научных работ… – в голосе Татьяны прозвучала застарелая обида.

– Если не сам Боровиковский, то определенно кто-то из его учеников! – задумчиво проговорил Старыгин, вблизи осматривая картину. Он перевернул ее и, приглядевшись к изнанке холста, повторил: – Определенно, или сам Владимир Лукич, или художник из его ближайшего окружения!

– Если бы ты смог это доказать! – мечтательно проговорила Татьяна. – Это было бы настоящее открытие!

– Попробую, – протянул Старыгин. – Тем более что это и в моих интересах. А что ты можешь сказать об этом секретере? – Он показал на предмет мебели, на который облокотилась фаворитка императора.

– Странно… – Татьяна пригляделась к портрету. – Верхняя часть этого секретера мне что-то очень напоминает…

– Я даже знаю что! – Старыгин вскочил и отправился в обратный путь среди мебельных завалов. Через несколько минут он остановился и позвал Татьяну: – Иди-ка сюда! Посмотри на это!

Он стоял возле того самого ампирного шкафа, увенчанного подобием античного храма, стенка которого то и дело распахивалась, падая на проходящих мимо людей.

– Посмотри-ка на этот шкаф сбоку. Вот отсюда… видишь?

Татьяна зашла сбоку и приподнялась на цыпочки.

– Ну да, – неуверенно проговорила она. – Это очень похоже на верх того секретера… как же я сразу не заметила? Хожу мимо этого шкафа каждый день, уворачиваюсь от этой падающей дверцы, и мне даже в голову не пришло…

– Ты просто смотришь на него снизу, поэтому и не узнала, – утешил ее Дмитрий Алексеевич. – Кроме того, на картине секретер изображен сбоку, поэтому не видны эти колонны. А так – это, безусловно, верхняя часть того самого секретера.

– Ну надо же! Потому эта дверца все время и открывается, что этот храмик стоит не на своем месте!

– Ну да, это – так называемая «женатая» мебель, то есть составленная из двух разнородных предметов – верх секретера соединен с нижней частью шкафа.

Старыгин приподнялся на цыпочки и внимательно осмотрел верхнюю часть мебели. При этом он вспомнил наставления Сверчкова, специалиста по мебельным тайникам.

Античный храмик выглядел совершенно невинно, как будто не таил в себе никаких секретов.

В соответствии с канонами стиля ампир он был совершенно симметричен, небольшие колонны ничем не отличались друг от друга, декоративные детали выглядели совершенно одинаково. Дверца легко открылась, и Старыгин тщательно обследовал храмик изнутри, даже простукал его стенки.

Звук везде был одинаковый, никаких пустот не наблюдалось, так что можно было сделать однозначный вывод – если в секретере и был тайник, то не здесь, не в верхней его части.

– Что это ты ищешь? – заинтересовалась Татьяна странными манипуляциями своего соученика. – Уж не увлекся ли ты кладоискательством? Эта зараза, знаешь ли, до добра не доводит!

– Нет, что ты! – смущенно ответил Старыгин, отряхивая костюм. – Просто проверяю одну научную гипотезу… а где может быть нижняя часть секретера?

– Не представляю… когда я пришла сюда работать, шкаф уже стоял на этом самом месте, и храмик украшал его верх. Так что я была уверена, что он является его неотъемлемой частью. Все остальные помещения дворца я тщательно обследовала и нигде не встречала ничего похожего на этот секретер.

– А давно ты здесь работаешь? – поинтересовался Старыгин.

– Давно, уже пятнадцать лет! С тех самых пор, как здесь обосновался этот самый Дом международного сотрудничества. Дольше меня здесь работает только Вилен Револьдович.

– Кто?! – удивленно переспросил Старыгин.

– Вилен Револьдович, – повторила Татьяна. – Это у нашего завхоза такое экзотическое имя-отчество. Он здесь работает вообще чуть ли не со дня сотворения мира.

– А нельзя ли с этим Виленом Револьверовичем пообщаться? – Старыгин умоляюще посмотрел на Татьяну.

– Для тебя – все, что угодно, – согласилась та. – Хотя, честно говоря, не знаю, чем он тебе поможет. Говорю же – я внимательно обследовала все помещения дворца! Все предметы, которые представляют историческую или художественную ценность, я взяла на учет и внесла в подробный каталог.

Завхоз Вилен Револьдович обитал в сыроватом и темноватом дворцовом подвале. Сводчатые потолки подвала уходили вдаль, теряясь в мрачной полутьме.

Завхоз уставился на неожиданных посетителей поверх круглых очков, его густые кустистые брови полезли вверх, как у пожилого рассерженного скотч-терьера:

– Кто такие? По какому поводу?

Приглядевшись, он узнал Татьяну и пригласил гостей в свои просторные владения.

– Дмитрий Алексеевич – сотрудник Эрмитажа, – представила Татьяна сокурсника Старыгина. – Он интересуется историей нашего дворца, а поскольку вы здесь работаете дольше всех, он хочет с вами побеседовать.