Клавиатурный бессмертный

— Цзу Ань, в данный момент, является ответчиком в суде. До тех пор, пока с него не будут сняты обвинения, было бы неуместно рассматривать его как преподавателя академии. Я считаю, что нам следует пока пропустить эту формальность. Что касается молодого мастера Ши, то ему действительно неуместно наблюдать за происходящим без официального поста. Поэтому, пока он будет стоять у двери.

Санг Хун занял беспристрастную позицию, успокоив обе стороны. При этом, никто не мог заподозрить его в предвзятости.

Ши Кун ожидал, что ему предоставят удобное место в первом ряду, чтобы посмотреть, как разворачивается драма, но его бесцеремонно отправили вместе с остальной частью обычных людей в конец зала. Это заставило его почувствовать себя одновременно униженным и возмущённым.

Ши Лечжи тайно выпустил свою ауру, чтобы никто не встал близко к Ши Куну, что дало тому некоторую приватность. Несмотря на это, лицо Ши Куна оставалось невероятно бледным.

"Цзу Ань!!! Празднуй свою маленькую победу, пока можешь. Я прослежу, чтобы в конце ты рыдал!"

[Вы успешно затроллили Ши Куна на 444 очка ярости!]

— Тишина! — видя, что Чу Чжунтянь и Санг Хун заняли свои места, Се Йи начал с того, что заставил толпу замолчать, а затем ударил деревянным кирпичом по столу со словами:

— Цзу Ань, ты признаёшь себя виновным? [2]

Цзу Ань неторопливо пожал плечами:

— Виновным в чём?

Хорошо одетая женщина средних лет ткнула пальцем в Цзу Аня и проревела:

— Цзу Ань, какой же ты мерзавец! Несмотря на то, что ты победил моего мужа в вашем споре в академии, ты всё равно остался недоволен и жестоко убил его! Милорды, вы должны свершить правосудие!

Женщина средних лет продолжала жалобно рыдать, но её реакция не смутила Цзу Аня. Вместо этого он спокойно спросил:

— Какое отношение ко мне имеет смерть Ян Вэя?

Се Йи мягко закашлялся и сказал:

— Господин Ян оставил предсмертную записку, в которой написано, что ты убийца.

_______________

1. Раньше барабан ставили снаружи ямена. Гражданские лица могли постучать в него и потребовать судебного разбирательства, чтобы удовлетворить свои жалобы.

2. Точно так же, как современные судьи используют молотки (маленькие деревянные молотки) в суде, чтобы успокоить наблюдателей и начать судебное разбирательство, в древнем Китае магистрат использовал деревянный кирпич под названием Цзин Танг Му.

Глава 129. Благословлён мудростью великих сыщиков

— Предсмертная записка? — Цзу Ань нахмурился.

Заместитель судьи Панг Чун вмешался, чтобы уточнить:

— Покойный, Ян Вэй, успел написать слово "Цзу", прежде чем он скончался. Вы не только поссорились с ним два дня назад в академии, но и во всём городе Яркой Луны нет никого больше с фамилией "Цзу". Похоже, что человек, о котором он говорил в своём последнем сообщении — никто иной, как ты.

Даже Чу Чжунтянь был взволнован новостью о предсмертной записке Ян Вэя, но Цзу Ань заставил себя сохранять спокойствие. Именно в такие моменты он не мог паниковать. Он видел слишком много драм, в которых обвиняемый просто кричал "Меня подставили" и "Я невиновен", чтобы знать, что это было бесполезно.

Он подумал над этим некоторое время, прежде чем сказать:

— Для убийства должен быть мотив. У меня не было причин убивать Ян Вэя.

— Не было причин? Вы поссорились с Ян Вэем в академии, и есть несколько сотен человек, которые могут это засвидетельствовать! В своём сердце ты затаил ненависть и за это убил моего мужа. Ты мерзкий человек! — жена Ян Вэя зарычала на Цзу Аня, её лицо исказилось от гнева.

— Именно, у меня и правда был конфликт с Ян Вэем, но это был просто спор касательно арифметики, который я, кстати, выиграл. Директор Цзян даже назначила меня заместителем учителя арифметики, чтобы заменить вашего мужа. С другой стороны, Ян Вэй был публично опозорен и уволен из академии. То есть, для меня это была полная победа. По какой причине я должен был ненавидеть и пытаться убить проигравшего? Это как раз у Ян Вэя были серьёзные причины покушаться на мою жизнь, но никак не наоборот, — ответил Цзу Ань.

Се Йи и Панг Чун посмотрели друг на друга и согласно кивнули. В самом деле, первоначальный мотив не имел никакого смысла.

Чу Чжунтянь с удивлением посмотрел на Цзу Аня.

Всё это время он думал о своём зяте, как о человеке с безрассудным характером, который извергает всё, что приходит ему в голову. Его впечатление о Цзу Ане не сильно изменилось, несмотря на выдающиеся выступления того на дуэльном ринге. В конце концов, культивация парня была всего лишь на третьем ранге, что было обычным явлением в клане Чу.

Однако, способность Цзу Аня анализировать ситуацию, изучая корень проблемы, действительно впечатлила его. Он понял, что у них с женой могло сложиться неправильное впечатление об их зяте.

Именно в этот момент Мэй Чаофэн, который спокойно наблюдал со стороны, выступил вперёд: