Клеймо на крыльях бабочки. Исторический роман

Таким образом, по словам "любвеобильного" Франка, сразу после его женитьбы в 1752 году на дочери торговца, во время отнюдь не роскошной жизни в маленьком болгарском городе, входящем в состав Османской Империи, он был любовником жены наследника Российского престола и будущей Императрицы Екатерины. И будущая императрица Екатерина родила плод их страстной любви – девочку Еву-Ребекку. Звучит потрясающе.

Но секта ему верила. "Mundus vult decipi"(27)

После первого раздела Польши, проведённого Австрией, Пруссией и Россией в августе 1772 года, и ослабления влияния католического Трибунала в Польше, Якоба Франка освобождают из заключения. Императрица Мария-Терезия начинает рассматривать его как распространителя христианства среди евреев. Воспитание и образование Марии-Терезии было поручено иезуитам. Она выросла ревностной католичкой и разделяла всех людей на католиков и не католиков. Последние для неё были шарлатанами, состоящими в союзе с дьяволом, злейшими врагами её империи. А Иосиф II, старший сын Марии-Терезии и император Священной Римской Империи, весьма и весьма благосклонен к молодой восемнадцатилетней красавице Еве Франк.

Маловероятно, что австрийский королевский дом и мудрая императрица Мария-Терезия не понимали, с какими авантюристaми они имеют дело. Они всё понимали. Но правдивость и политика редко уживаются под одной крышей. Галантный XVIII век не был в этом исключением. Как говорил в будущем Наполеон Бонапарт: "В жилах европейских монархов течёт не кровь, а замороженная политика".

После освобождения из тюрьмы в 1778 году Франк переезжает со своей дочерью и свитой в Оффенбах, в Германию, где получает титул "барон Оффенбах". Он живёт как богатый дворянин, получая финансовую поддержку от своих польских и европейских последователей. После смерти Франка в 1791 году его дочь Ева становится "священной хозяйкой" и единственным лидером секты. Она будет единственной женщиной в истории иудаизма, которую объявили мессией.

Священная хозяйка занялась рассылкой "красных писем", написанных красными чернилами, по всем еврейским общинам с призывами принять христианство и вступить в секту. Однако многочисленные послания, разосланные в еврейские общины Европы, не увеличивают численность секты. У Евы не хватает ни упорства, ни харизмы отца поддерживать культ секты.

Приток денег от паломников катастрофически уменьшается, а Ева продолжает жить в привычной роскоши. Её аудиенции и каббалистические ритуалы, несмотря на видимую изысканность, разочаровывают посетителей, производя впечатление шарлатанства. Секта катастрофически теряет поддержку. К 1816 году сумма долга достигает громадной суммы – трёх миллионов гульденов. Суд постановил заключить Еву под домашний арест. Вскоре после ареста Ева внезапно скончалась. Её смерть вызвала много вопросов. Имелась и версия её побега. К середины XIX века секта франкистов исчезает, не оставив никаких следов в еврействе.

*

Шевалье де Сенгаль, блистая остроумием за ужином с нашей героиней фройляйн Франк, не из праздного любопытства пытался тонкими вопросами узнать о ней, её окружении, подлинности её имени. Ключи к тайнам привлекают обывателей и авантюристов. Для авантюристов чужие тайны – не праздный интерес, а возможный источник денежного ручейка. Ручеёк может стать полноводной рекой для обладателя таланта распутывать любую интригу. Особенно, если узелки этой интриги завязаны участниками наспех. Да и не стёрлись ещё в памяти повесы шевалье ласки и поцелуи молоденькой бестии – проповедницы Евы Франк.(28)

Первое в списке оставшихся нам в истории Европы многочисленных имён красавицы, которая закончила свой ужин с шевалье де Сенгалем, – имя фройляйн Франк.(29) Но также факт, что осенью 1769 года имя фройляйн Франк уже не было её настоящим именем.

Как автор книги я не рассматриваю вовлечение франкистов как достойную версию для изучения жизни моей героини. Но на суд читателей эта версия должна быть представлена.

*

Дороги, которые мы выбираем,… Дело не в дороге, которую мы выбираем, а в том, что внутри нас заставляет нас выбирать дорогу,…

Она поднялась в свою комнату, закрыла дверь на ключ и поставила свечу на столик у окна. После жаркого камина столовой в комнате было прохладно. Свеча оплывала, лепестка огня едва хватало осветить поверхность стола. В комнате царила луна. Полоса лунного света пересекала всю комнату. Девушка опустилась на край кровати. Главный для неё вопрос, который был отодвинут в сторону на время ужина с шевалье, опять сверлил мозг: "Куда ехать дальше?"

Нервное напряжение последних месяцев и, особенно, последних дней бегства дало о себе знать. Слёзы, злые слёзы никем не любимой и никого не любящей, гонимой женщины наполнили глаза.