Клеопатра

Во время встречи в Брундизии Октавиан предложил Антонию взять в жены свою любимую сводную сестру. У римской женщины было великое предназначение: она служила гарантией перемирия. Хитрая и проницательная двадцатидевятилетняя Октавия имела все задатки хорошей жены политика. Она была умна, но не слишком самостоятельна, обладала даром убеждения, но не имела вкуса к интригам, изучала риторику, но не интересовалась философией. «Прекраснейшая из женщин», она пленяла красотой, грацией, точеными чертами и дивными волосами. Октавия овдовела несколько месяцев назад. Казалось, она предназначена самой природой, чтобы отвлечь Антония от мыслей о Клеопатре. Тот все еще пребывал под действием ее чар. Как образно выразился Плутарх, «разум его вел неравный бой с любовью». Люди из окружения римлянина хорошо это знали и безжалостно бередили его рану. Закон предписывал вдове вступать в новый брак не раньше, чем через десять месяцев, на случай если она была беременна от покойного мужа и могла родить наследника. Но всем так хотелось поскорее обрести «утраченные мир и гармонию», что Сенат позволил Октавии выйти замуж раньше положенного срока. В конце декабря сорокового года бурные празднества перенеслись из Брундизия в Рим, где Антоний и Октавия сыграли свадьбу.

Настроение в измученном голодом Риме было не слишком праздничным, и все же весть о свадебных торжествах незамедлительно дошла до Александрии. События сорокового и тридцать девятого года не удивили, а скорее насторожили Клеопатру. Причем не свадьба Антония, а именно договор с Октавианом. Союз Антония с новоиспеченным шурином был не в интересах Клеопатры. Октавиан был ее злейшим врагом, ходячей угрозой ее сыну. Впрочем, царица успела неплохо изучить своего возлюбленного и не сомневалась: Антоний вернется. Торопить его не следует, это за нее сделают парфяне. В глубине души Клеопатра была благодарна воинственному народу, выманившему римлян из Египта. Пока шла война, Антоний нуждался в царице: без нее он едва ли добился бы успеха в Брундизии. Клеопатра не без основания подозревала, что перемирие между ним и Октавианом весьма шатко, почти эфемерно. Они могли мириться сколько им вздумается. Старая вражда не ржавеет, что Фульвия с блеском доказала всего несколько месяцев назад. Рассуждая о римских делах, царица руководствовалась не только политическим чутьем. Надежный лазутчик отправлял в Александрию подробные отчеты обо всем, что творилось в лагере Антония: заговорах, разоблачениях, пирах и стычках.

Клеопатра всю зиму получала вести от Антония. Парфяне вихрем прошли по Финикии, Иудее и Сирии и в конце года захватили Иерусалим. Ирод, тридцатидвухлетний тетрарх Иудеи – на следующий год Рим дарует ему царский титул, – едва успел бежать. Спрятав семью в крепости Масада, он принялся тщетно искать убежища в сопредельных странах. Соседи не хотели ссориться с завоевателями. Отчаявшегося правителя приютили в Александрии. Клеопатра знала тетрарха как верного друга Антония и преданного союзника Рима, но у нее имелись и другие мотивы не отказывать ему в помощи: в трудную минуту Ирод поддержал ее отца, а потом и ее саму. В свое время он возглавил блистательный поход к восточной границе и заставил евреев присягнуть Цезарю. По примеру своих отцов, Ирод и Клеопатра, в прошлом убежденные помпеанцы, сделались соратниками консула. Парфяне были их общими врагами. У Ирода была репутация славного, веселого человека, надежного товарища, талантливого политика и искусного дипломата, знавшего, как угодить сильным мира сего. Клеопатра надеялась, что иудейский правитель примкнет к ее эфиопскому походу или присоединится к Антонию, собиравшемуся на парфян. Царица сразу предложила Ироду возглавить войско: еврейские военачальники издавна служили Птолемеям, а о доблести тетрарха ходили легенды. Он был отличным всадником и бросал копье с удивительной меткостью. Однако Ирод отказался принять командование. Тогда Клеопатра одолжила ему галеру – получается, что она снабжала судами весь античный мир – чтобы он мог предпринять рискованное зимнее путешествие в Рим. Однако Ирод попал в кораблекрушение у берега Кипра и встреча с Октавианом и Антонием состоялась почти на месяц позже условленного срока. Египтянку легко заподозрить в коварстве. Как бы многим ни были обязаны Птолемеи семейству Ирода, поощрять чрезмерное сближение соседа с Антонием не стоило.