Клеопатра: Жизнь. Больше чем биография

Нигде влияние Востока не ощущалось так явственно, как на триумфах, устроенных Цезарем в конце сентября. Ни один римский военачальник не мог устоять перед соблазном этих тщательно продуманных, хвастливых мероприятий. И у Цезаря был повод провести свой триумф на особенно высоком уровне. Рим долгое время находился в состоянии неопределенности, страдал от затяжной войны и долгого отсутствия диктатора. В городе было неспокойно. Так что же может лучше успокоить людей, чем невиданные доселе одиннадцать дней всеобщего праздника? Полководец превратился в импресарио: в чествовании собственных подвигов в Галлии, Александрии, Понте, Африке и Испании он превзошел самого себя, сознательно или нет соперничая с виденными в Египте представлениями. После масштабных приготовлений и нескольких досадных переносов празднования наконец начались 21 сентября 46 года до н. э. и длились до начала октября. Рим наводнили шумные толпы зрителей, только малая часть которых могла разместиться в гостиницах. Многие ставили палатки прямо на улицах и по обочинам дорог. Толпы устремлялись к столам с яствами, парадам и многочисленным развлекательным действам; в суматохе людей затаптывали насмерть. В Риме украсили храмы и улицы, соорудили временные стадионы, расширили ипподромы. Слава давно уже стала здесь валютой, но никогда прежде не бывало, чтобы сорок слонов с зажженными факелами в хоботах на исходе праздничного дня с музыкой провожали полководца домой. Никогда прежде Рим не видел банкетов с изысканными кушаньями и хорошими винами на 66 000 человек.

Клеопатра, возможно, уже жила на вилле Цезаря в конце лета, когда проходил его египетский триумф [45]. Трубы возвещали его прибытие этим утром; в пурпурной тунике, с лавровым венком на лысой голове, он ехал через городские ворота на колеснице, запряженной четырьмя белыми лошадями. Толпа приветствовала его розовыми лепестками и аплодисментами. Ликующие легионеры шли рядом в кольчугах поверх туник, горланя хвалебные кричалки вперемежку с непристойными стишками о романтических похождениях за границей. Имя Клеопатры звучало в их куплетах рефреном, Цезарь никогда не отрицал этой своей победы. По традиции в процессии демонстрировались захваченные во время военной кампании ценности и атрибуты покоренных земель. От Марсова поля на севере до Виа Сакра, через Большой цирк и вверх по Капитолийскому холму плыли чучела Ахиллы и Потина, а вместе с ними – огромные картины с изображением Нила и модель Александрийского маяка. Египетская платформа была покрыта черепаховой костью – этот материал был для Рима новинкой и подтверждал кичливые рассказы Цезаря о приобретенных в походе богатствах. Во время каждого триумфа по всему городу устраивались угощения и многочисленные представления: спортивные поединки, театральные постановки, музыкальные состязания, показы диких животных, скачки, цирковые номера и гладиаторские бои. На три недели Рим стал раем для воров, так как почти все дома пустовали. После египетского триумфа зрителей еще ждал постановочный морской бой, для которого специально вырыли целое искусственное озеро. В сражении участвовало 4000 гребцов и несколько поверженных египетских кораблей, которые, настаивает Светоний, Цезарь перетащил через Средиземное море специально по этому случаю.