Был ли пятнадцатилетний юноша в сговоре с изгнанной сестрой – неизвестно, но можно точно сказать, что он тяготил Клеопатру и мешал ей чувствовать свою независимость. Избавившись от него, царица тем же летом провозгласила Цезариона своим соправителем. По прошествии июля – новое название у месяца появилось совсем недавно и заставило Цицерона скрежетать зубами – Цезариона объявляют фараоном. Начинается третье совместное правление Клеопатры. Она придумала идеальное решение проблемы. Ее сын стал величаться «Царь Птолемей, прозванный Цезарем, Любящий Отца и Любящий Мать Бог». У Клеопатры появился обязательный мужчина-соправитель. Дважды божественный римлянин сел на египетский трон. Трехлетка вряд ли мог вмешиваться в политику своей матери.
Это был не только блестящий стратегический расчет – Клеопатра символически укутала Египет в плащ Цезаря, за который, она предвидела, скоро разыграется жестокая битва, – но и умный с точки зрения иконографии шаг. Если Цезарь набрался в Александрии царственности, то Клеопатра набралась в Риме божественности. Она вдохновенно играла роль Исиды, особенно акцентируя внимание на материнской грани образа – весьма необычный способ получения дивидендов от рождения ребенка. На празднествах она появлялась в великолепном облачении Исиды [43]. Недавние события оказали ей изрядную услугу: убийство Цезаря разрушило годами разрабатываемые Клеопатрой планы, но оказалось невероятно ценно для ее имиджа. По легенде враги Осириса, земного мужа Исиды и верховного мужского божества, зверски искромсали его тело. Однако Осирис оставил после себя юного наследника, верного и сообразительного будущего правителя. Горюющая Исида собрала возлюбленного буквально по кусочкам, чтобы провести обряд воскрешения. Мартовские иды удачно поддержали миф: потеря сделала Клеопатру еще сильнее – теперь она была скорбящей женой замученного бога. Весьма кстати пришлось и то, что в Риме в первый день 42 года до н. э. Цезаря торжественно объявили богом.
На публике Клеопатра играла роль Исиды – дарительницы мудрости, материальной и духовной пищи, демонстрировала сына, превозносила семейную троицу и духовное перерождение [44]. Она затеяла грандиозное строительство, в котором по полной программе эксплуатировала миф. Цезариона и сегодня можно увидеть на барельефах храма Дендеры, в основании которого участвовал еще его дед по материнской линии. Вероятно, царица желала увековечить восхождение сына на трон и для этого повелела изобразить его в коронах Верхнего и Нижнего Египта, ступающим перед ней и воскуряющим фимиам Исиде, Гору и Осирису. Два сюжета красиво переплетаются: она следует за ним в образе фараона и богини, с систром[80]
Исиды в руке, с двойной короной Исиды на голове. Ее имя идет первым в выбитой внизу подписи: скорее всего, она торжественно открывала новый комплекс [45]. Кроме того, царица завершила работу, начатую ее отцом в Эдфу, в Верхнем Египте, к которой, возможно, привлекла дендерских рабочих. Основала храм-лодку в Коптосе на севере и построила маленькое святилище в честь рождения божественных чад за главным храмом в Гермонтисе, рядом с сегодняшним Луксором. Цезарион стал ассоциироваться с Гором, который – вряд ли случайно – должен отомстить за смерть отца. Должно быть, Клеопатра уже тогда начинает также строить массивное сооружение, посвященное Цезарю и позже известное как Цезариум, над Александрийской гаванью. В итоге это будет целый город в городе, со своими портиками, библиотеками, апартаментами, рощами, дорогами, проездами и дворами, набитый изысканными предметами искусства [46]. А самым крупным из ее проектов стал храм Исиды в Александрии, сегодня полностью утраченный.