Клеопатра

Юлия мертва. И Клодий тоже мертв. Убит во время одинокой прогулки по Аппиевой дороге своим соперником Милоном. Опьяненный насилием, Клодий сорвался с цепи, доведя беспорядки в городе до такой степени, что Сенат едва не решил отменить грядущие выборы. Антонию, претендовавшему на должность квестора, поручили прекратить это. Он направил на Клодия свой меч и пообещал убить его, если тот не изменит свою тактику. Когда пришло время выбирать между Клодием и Антонием, Цезарь принял решение. Клодий был прошлым, Антоний — будущим. Никто не мог соперничать с Антонием в сражении, даже сам Цезарь. Милон просто взял на себя грязную работу, избавив Цезаря от необходимости устранять старого друга. Слеза, которую Цезарь пролил, узнав о смерти Клодия, была вызвана лишь грустью по прошлому.

А теперь Красе. Бедный старина Красе, отчаянно желавший сравняться с Помпеем и Цезарем. Он отправился в дикую Парфию, где он и его люди — в том числе и его сын — были безжалостно уничтожены в битве при Каррах, в том самом месте, где, по верованиям евреев, их Бог говорил с пророком Авраамом. Голова Красса была принесена царю Парфии, чудовищу, известному своими извращенными постановками греческих пьес, и тот использовал нежданный дар в тот же самый вечер — в качестве головы Пентея в постановке «Вакханок».

— Все говорят, что Красе был все равно что Истм Коринфский, — сообщил один из секретарей Цезаря. — Оплот спокойствия, который предохраняет два великих моря — тебя и Помпея — от столкновения.

Цезарь поразмыслил над этой метафорой. Была ли она уместна? Он не знал, тревожил ли его тот факт, что это предсказание может оказаться правдой. Возможно, пока еще не тревожил.

Согласно сообщениям, Помпей посвящает все свое внимание новой жене, Корнелии, юной вдове погибшего сына Красса. Говорили, что они вдвоем гуляют по любимым садам Помпея, обвив шеи цветочными гирляндами, и празднуют свой брак, как будто не обязаны оплакивать умерших. Какое бесчестие! Цезарь признал, что был изрядно рассержен, узнав, что кто-то так быстро занял место его Юлии.

Пытался ли Помпей нанести ему оскорбление? Со времени смерти Юлии Помпей стал соперничать с ним. А может, так просто казалось Цезарю. Цезарь покорил Британию; Помпей построил великолепный театр. Цезарь победил галлов; Помпей стал подражать Клодию и кормить народные массы дармовым зерном. Теперь Помпей повернулся спиной к беспорядкам, творящимся в Риме, оставив все свои обязанности, и возвратился в убежище среди садов. Но он не мог одурачить Цезаря: он пытался заставить Сенат назначить его диктатором.

А этого не должно произойти.

Цезарь поднялся, чувствуя привычное головокружение и видя перед глазами черную пелену — это часто случалось, когда он резко вставал на ноги. Уже близился вечер, а он снова забыл поесть. Хотя еду поставили прямо перед ним, его мысли находились слишком далеко, чтобы уделить внимание трапезе.

Солдаты уже выбрали себе рабов. Остальные галлы были прикованы друг к другу за одну ногу, по двенадцать человек на цепи; они пройдут за обозными телегами всю дорогу до Рима, где их продадут с аукциона. Лучшие из оставшихся пленников были посажены в фургоны — дары для друзей и союзников Цезаря в Риме. Ни одной женщины. Это было неприятно. Сколько друзей просили прислать им белокурую варварку, которая могла бы быть полезной в хозяйстве? Ну что ж, он уже и так послал им достаточно много.

— А что мы будем делать с Венцигеториксом? — спросил Лабьен.

Цезарь бросил взгляд на своего врага.

— О, он отправится в Рим и будет проведен в цепях во время моего победного шествия. Благородным римлянкам это должно понравиться.

Цезарь направился к лагерю, Гиртий начал спускаться вслед за ним. Оба шли молча. Деловито, словно муравьи, воины Цезаря выносили из ворот города имущество и грузили добычу на повозки. Кувшины, вышивки, чаши из серебра и бронзы, инструменты брадобрея, тазы для умывания, даже ночные горшки. Все, что может хоть что-нибудь стоить на рынке. Цезарь насчитал сорок две телеги с блестящими воинскими доспехами, медалями, драгоценностями, а также украшениями для конской сбруи и седлами. Вместе с золотом, серебром и имуществом горожан это представляло впечатляющее зрелище. Но для ненасытных аппетитов римлян и этого будет недостаточно.

Что дальше? Рабирий без конца подталкивает его идти в Египет и востребовать долг со старого царя, который теперь вновь сидит на троне. «Он тратит деньги, которые задолжал нам, на то, чтобы восстановить храмы и купить расположение своего народа, — жаловался Рабирий в своем последнем письме. — Не можешь ли ты с этим что-нибудь поделать?» Рассказы Антония о щедрости Египта были потрясающи. Хотя Сенат будет против, возможно, ему, Цезарю, следует отправиться туда и предъявить на все это права в пользу Рима. Его противники из числа сенаторов будут препятствовать такому усилению его мощи, но Цезарь предполагал, что, когда он пошлет им их долю египетских сокровищ, они не пожелают отослать эту долю обратно.