Клетка

Моё выступление заканчивается, и я спускаюсь со сцены, раздумывая, подойти к нему или нет, может быть, стоит поцеловать его и всё оставить в прошлом или, наоборот, сделать вид, что мы не знакомы. Хотя куда быть ближе, если уж мы испробовали даже подвал в этом заведении. Или в его доме? Или в том ужасном месте, где меня порезали и едва не пустили на запчасти? Саша — единственный во всем грёбаном мире, кто стал мне таким родным. Возможно, именно поэтому его предательство воспринимаю так остро, что бы он там ни повторял про то, что не спал с блондинкой. Я уже почти касаюсь его плеча, когда с другой стороны на нем виснет Анжелика.

“Это просто удар под дых!”

Резко сворачиваю и обхожу парочку, направляясь к углу барной стойки, где остался мой бокал. Проходя мимо, я чувствую, как Ворошилов пытается поймать меня за руку, но резко дергаю её, вырывая из его пальцев, и даже взглядом не удостаиваю.

— Милый, спасибо что подвез меня сегодня на работу, — слышу тем временем голос блондинки. — Ты же дождешься меня сегодня, чтобы я не ехала ночью одна, а то мало ли, какие психи ходят по улицам.

Кажется, у меня даже зубы сводит от подобной приторности, что течет в голосе Анжелики. Разворачиваюсь и брезгливо осматриваю дешевое платье, что надела на себя эта танцовщица. Странно, что с такими деньгами она не носит “Шанель” или “Дольче и Габбана”. Видно даже с полумраке клуба, как неровно строчка идет у неё на юбке. Поднимаю взгляд выше и чувствую, что меня сейчас стошнит. Анжелика ещё теснее прижимается к Мамбе и целует его в губы. А он держит её за плечи. Однако и момент моего триумфа и теперь уже тоже мести наступает. Диджей объявляет, что в клуб вошел новый гость Михаил. Если уж мне и выбирать, с кем трахаться, то пусть это будет Миша, а не политик или кто-то подобный ему. Василиса уходит, и на первый план выходит Ева, одна из лучших танцовщиц “Лофта”.

— Миша, — протягиваю ему руки, совершенно не обращая внимания, что на мне лишь легкое платье, которое я надела после танца и то, которое лишь слегка прикрывает все интимные места. — Добро пожаловать в “Лофт” снова.

— Евочка, душа моя, — он целует в щеку, но я, движимая обидой и злостью, поворачиваю голову и целую его в губы. Затылком чувствую, как меня прожигают взглядом, но вместо этого лишь ближе придвигаюсь, углубляя поцелуй. — Да, — ошарашено проговаривает Костин. — Если ты меня будешь встречать каждый день, я буду здесь жить. Или можно сделать ещё лучше, но сперва мне надо с Таней поговорить.

— Хорошо, я буду ждать тебя в зале на маленьком двухместном диване или на сцене, как тебе больше нравится.

— Начнем со сцены, давно я не видел, как ты танцуешь, Ева.

— Хорошо, — ещё один смазанный поцелуй, и мы расходимся. Михаил идет в кабинет, разговаривать о чем-то с Татьяной, а я же делаю шаг к сцене.

— Постой, Ева, — от прикосновения мужских пальцев я цепенею. Но не потому, что боюсь, а потому что больше не хочу испытывать на себе его касания. Не после того, что я только что видела.

— Зачем? — вырываю свою руку у него.

— Это и есть твой ответ? Ты выбираешь мешок с деньгами?

— А ты выбираешь самую дешевую шлюху нашего клуба, Мамба. Сочувствую.

— Эй! Сама ты дешевка, убогая!

— Давно ты нарываешься, сука, сейчас и получишь, — снимаю с ноги туфлю и зажимаю её так, чтобы каблук воткнуть в какую-то часть тела блондинки. — Я тебе покажу убогую!

Но я успеваю только замахнуться, как эта дура начинает блажить во всю глотку:

— Па-ама-а-а-а-аги-и-те-е! Убива-а-а-ают! — глядя на это представление, у меня даже злость на неё пропадает, не то что желание огреть ещё и Ворошилова, который пытается удержать меня.

— Тьфу, истеричка неуравновешенная! — надеваю туфлю обратно и как раз вовремя, потому что на эти вопли сбегается не только охрана, но и Таня с Михаилом из кабинета выбегают.

— Что случилось? — управляющая переводит взгляд с орущей блондинки на меня и Сашу, который до сих пор держит меня за предплечье.

— Мне кажется, у Анжелики нервный срыв, сначала она сыпала угрозами, а когда я хотела ответить, у неё случился этот припадок.

Анжелика затыкается только после того, как Татьяна хлестко бьет её по лицу.

— Оштрафована на пятнадцать тысяч и закрыта на вход! — четко проговаривает Леницкая. — Уволена с черным списком. Иди лечись, Вика.

— Но… но… это она чокнутая! — блондинка тыкает в меня пальцем.

— Я вижу только тебя, орущую и позорящую не то что себя. Ты позоришь мой клуб, показывая, что такие чокнутые у меня работают.

— Татьяна Юрьевна!

— Всё, убирайся! — а после поворачивается к охране. — Проводите и проверьте её вещи перед выходом. Ева, теперь ты. Предложение Миши как нельзя кстати оказалось. Тебе надо тоже отвлечься и отдохнуть. Поэтому ты едешь в увольнение на неделю. Отвлечешься и отдохнешь, развеешься, наконец.

— Что? — я настолько шокирована, что голос Саши раздается как гром среди ясного неба. А ведь он всё ещё стоит за моей спиной, но хотя бы не удерживает за руку. — Никуда она не поедет.

— Это не тебе решать, — Татьяна, ещё не отошедшая от воплей Анжелики, теперь обращает свой гневный взгляд на Ворошилова.