Клетка

– Не беспокойтесь, я знаком с вашими трудами. Они просто восхитительны. А последние ваши догадки по юкатанским пирамидам просто уникальны и заслуживают самых высоких похвал. Мы можем сотрудничать, и я думаю, с завершением данного эксперимента вы могли бы продолжить свою деятельность здесь.

– Задача практически решена. Дело за малым, – без всякого энтузиазма произнёс Крымский.

– Не думаю, Джозеф. Мне известно, что окончательное решение задачи потребует ещё много сил и времени. Тайна только приоткрыта. Впереди сравнительный анализ, идентификация. Добавлю от себя: предстоит ещё кое-что, ещё более грандиозное. Именно нам с вами предстоит завершить дело. Разумеется, материальное и финансовое сопровождение проекта мы можем полностью взять на себя.

– Я смутно представляю свою дальнейшую роль, профессор Лавэс, – Захар Алексеевич недоумевал: оставалось всего-то сравнение образца по банку данных мировых университетов. Хорошая программа сделает это очень быстро. Но профессор верил, продолжение последует, потому что не могло случиться так, что в данном случае совпадений просто не окажется. Англичане что-то знают и, как обычно, темнят. А тут уже такая перспектива… определённо, они на пороге глобального открытия. О провале профессор даже не думал, в свои восемьдесят он был по-детски оптимистичен: «Только единицам на этом свете перепадает такая удача».

– От вас, конечно, потребуется толика сведений, ваши знания и опыт. Ваши условия вы можете легко переписать в открытой части контракта.

– Да, я могу ходатайствовать о дальнейшей совместной работе. Условия договора я не имею права обговаривать, но, думаю, совет пойдёт навстречу, – в этот момент Крымский не понимал до конца, о чём они говорят, он чувствовал восторг и ни о чём больше думать не желал.

– Если это последнее ваше слово, желаю удачи, профессор. Передайте коллегам мои соболезнования по поводу раннего ухода из жизни Юрия Моисеевича Троянского. Ведь это мы с ним задумали весь этот проект. Сообщите мне, когда станет известно, имя его преемника – с ним у меня состоятся очень важные переговоры.

– Как? Троянский был в курсе всего?

– С первого и до последнего дня, мой друг. Кстати, сколько лет ему было?

– Сто девять, – вздохнул Захар Алексеевич.

– Да, совсем молодой ещё. Вчера, кажется, мы с ним разбирали вавилонские свитки, возились с мумиями пятнадцатилетних фараонов. А как это случилось?

– Дело тёмное. Я как раз в это время, а времени вы мне дали много, ждал известий от вашей лаборатории и анализировал образцы ДНК людей, представляющих интерес по нашей проблеме. Со слов генетиков, некоторое время назад они получили странное анонимное предложение. За огромные деньги кто-то прислал уже подготовленную стволовую клетку давно умершего мужчины. Ссылаясь на конфликт с сотрудниками некой лаборатории, им предлагали завершить процесс клонирования этого кого-то. Учитывая наш опыт сотрудничества с Сорбонной, коллеги не решились востребовать анкету исходного материала. Они до сих пор не могут выяснить, кто это был – оказывается, наши французские друзья никогда не получали отказ по незавершённым объектам. В-общем, когда процесс был полностью завершён, клон-мужчина подгадал момент и просто, вцепившись в горло Троянского, задушил его. Потом выбросился из окна. Шестнадцатый этаж.

– Ай-я-яй, – пробурчал Лавэс. – И ведь такое происходит частенько.

– Вот ещё что, профессор, – наивно округлил глаза Захар Алексеевич. Потом отвёл взгляд в сторону. Определённо, с некоторых пор ему не нравились некоторые секретные дополнения к контракту, щедрость Лавэса, столь близкое и тайное его общение с убиенным Троянским, да и сам Лавэс. – Почему вы не оговариваете факт беременности объекта на момент изъятия крови? Не потому ли, что внимательно изучили неапокрифическое евангелие от Марии, пропавшее из Александрийской библиотеки 50 лет назад?

Вице-канцлер лишь скользнул взглядом по лицу Крымского.

– Я полагаю, об этом говорить рано. Кстати, подобные вещи оговорены в контракте.

*

Совет учёл положительную динамику исследований в Экзестерском университете. Согласие на продолжение работы с биоматериалом было получено, договор о совместной деятельности подписан, ответственность сторон определена. Саркофаг с запечатанным горшком и чашей передавался на ответственное хранение в университет Экзестера. Спрогнозированы социально-политические и экономические последствия эксперимента. Все прагматично, корректно, научно обоснованно.

Опять далёкая чужая страна. Опять два дня метаний по частным аэродромам юго-западной Англии. Наконец, кампус Тремо, кабинет сэра Марека. Встречали Захара Алексеевича и Елизавету несколько человек из университетского руководства.

*

– Поверьте, Джозеф, – продолжила Фэлла Веньюмин. – Ваши права не нарушены, но кто мог знать, что уже первая проба окажется положительной? А впереди ещё сколько?

– Эх, профессор Крымский, – Лавэс крепко заехал Захару Алексеевичу по плечу. – Если и заработаем лавры, то они все ваши. Добавьте должность завкафедрой нашего университета и разрешение продолжить работу над проектом.