Клетка для бабочки

Антон встал, прошел в туалет, потом долго стоял под горячим душем, пытаясь хоть немного растопить острый кусок льда в груди. «Неужели это правда? Ну не может такого быть. Он не должен был умирать, не должен. Нам же еще свою группу создавать…»

Он вышел на кухню. Отец стоял у окна. Увидев сына, налил ему чаю, достал из микроволновки горячие бутерброды, положил на блюдце. Рядом с чашкой лежали две желтые таблетки.

– Вот это ты должен съесть. И валерьянку. Не обсуждается.

– Пап, может, это не он был? А просто похожий внешне, ну, бывает ведь, а?

– Он, это точно. Ты ешь.

– А мама где?

– Они с Татой в поликлинику пошли, а то задолженность по прививке. Сейчас их дождемся, и я тебя к дяде Мише отвезу. Ешь давай. В школе я договорился.

Антон молча кивнул.

Следующее письмо было короткое: Настя писала, что Антоша завезет пару килограммов яблок, жаловалась на тошноту по утрам, от которой она жует «яблочные чипсы», и рассказывала о планах на ремонт. В осенние каникулы муж с сыном и свекровью переклеят обои в комнате сына, а ее снова отправят на дачу. Дальше художник с улыбкой прочитал, как Настя расписывала преимущества дома, особенно для творческих людей. Да, небольшой, но капитальный дом с газом, еще и в живописном месте – как раз то, что нужно! Но сколько же денег потребуется! А ведь он хозяин трехкомнатной московской квартиры. Однако продавать ее – последнее, что он сделает в своей жизни. Когда-то давно бабушка оставила ему свою кооперативную однушку и переехала к его родителям, о чем давно строила планы с Олей – любимой внучкой. При разводе ту квартиру пришлось продать, бывшая жена уехала в родной город, а он положил деньги на депозит и вернулся к родителям, в свою опустевшую после внезапной смерти бабушки комнату, а потом купил на них участок. Даже осталось – на газ, фундамент и «на всякий случай». Еще и дома нет, а договор с газовщиками уже заключен. Здоровье родителей совсем посыпалось после гибели дочери, и его переезд был тогда очень кстати. У мамы за плечами уже была успешная операция по онкологии. А тут она стала худеть, все время держалась небольшая температура, было легкое недомогание, но ничего не болело. Муж с сыном настояли на полном обследовании, которое показало новообразования уже в другом месте, причем на серьезной стадии. После постановки диагноза мама прожила всего полгода – очень тяжелые для всех полгода, и они с папой остались одни. Алексей вспомнил, как папа часами смотрел на «иконостас» из фотографий, а он растерянно думал, чем бы его занять. Эх, вот не было у них тогда дачи! Там бы нашлись дела, как у старого Настиного соседа. Потом папа заболел ковидом, и у него совсем не оказалось желания выздоравливать. Все-таки он выкарабкался, но стал каким-то дряхлым, на себя непохожим. И внутренне изменился очень. Как ребенок, не мог самостоятельно решить ни одного вопроса, да что – даже выбор гарнира на ужин ставил его в тупик. Алексей явственно услышал, с какой извиняющейся интонацией папа спрашивал: «Не помнишь, я после завтрака пил витамины?» А потом инфаркт, как у бабушки, и все. Так комната папы и стоит с его вещами, а еще они с учениками отнесли туда лишнюю мебель, когда организовывали мастерскую из самой большой комнаты. А в иконостас на стене добавились фотографии папы. Глядя на эту стену, Алексей чувствовал себя как на сквозняке.

Художник рассеянно стоял у окна. Ему хотелось дальше читать переписку с Настей, но он помнил, что там будет что-то такое, что причинило ему боль. Глубоко вздохнув, он устроился на диване с планшетом, накинул на ноги старый плед – он с утра оставил окно на проветривании, и в комнате было прохладно. «Дорогой Алеша, прости за долгое молчание, почти три месяца. Но все равно приятно, что ты обо мне волновался. Я видела, как ты мне рукой помахал котиком, но не было настроения писать. Иначе бы не удержалась и вывалила кучу проблем. В общем, моя поездка на дачу накрылась медным тазом, потому что поставили угрозу прерывания, и я вместо дачи провалялась в больничке. Вроде бы сейчас все в порядке, но сказали беречься. Мои от переживаний так увлеклись ремонтом, что не только у Антоши, но и в коридоре обои переклеили! (Зырь фотки и хвали – они реально молодцы ☺.) А я в палате забивала тревогу чтением той переписки на Одноклассниках. А то все руки не доходили. В общем, грустно очень. У Оли и правда были еще две хорошие подруги из ее класса. Они как раз в походы ездили летом. Отец одной девочки все организовывал. У него даже металлоискатель был! Твоя юношеская мечта, знаю. Оля так хотела накопить денег и тебе его подарить! Наверное, все-таки подарила, но уже после того, как мы прекратили общаться. Так вот, на Одноклассниках они вроде ветки памяти сделали – свеча на черном фоне горит, и пламя типа колеблется, и куча картинок с розами, и спецэффекты там всякие, блестки, мерцания. Не люблю такое. И Оле бы не понравилось. Зато можно вспоминать, размещать фотографии. Знаешь, а давай я кусочки просто сюда скопирую, я выделила, что меня зацепило. На стиль не обращай внимания.