Клетка из слов [Литрес]

– Но… – Лицо Перл пылает, как дровяная печь. Она чувствует темную пульсацию, исходящую от Харпер. Каждая ее частичка кричит: опасность, беги!

Харпер видит. Она улыбается.

– Все правильно, – ласково произносит она. – Садись в машину и уезжай. И не возвращайся сюда. Это мой дом. Мне казалось, ты это поняла. Зачем ты вернулась? Ты думала, что тут главная ты, но на самом деле история с самого начала была обо мне. Вы никогда не думали обо мне, никто из вас. О том, что мне пришлось… Никто не знает, что мне пришлось сделать, через что пришлось пройти.

Лицо Харпер раскраснелось и сморщилось от слез.

– Нат не вынес бы тюрьмы, – выдавливает она сквозь стиснутые зубы. – Я не могла позволить этому случиться. Он правда фотографировал тех детей. Он сказал мне, я заставила его рассказать. Нат хотел прощения, и я дала ему это, а потом накормила. Так было лучше.

Харпер поднимает глаза на Перл. Все ее лицо – сплошная пелена слез.

– Знаешь, каково это – убивать того, кого любишь? – Ее сдавленный голос пропитан слезами. – Этого даже любовь не может пережить. Я сумела сделать так, чтобы мы все снова были вместе. Нат, Уайлдер и я. Мы можем вернуться туда, где всего этого еще не случилось. – Харпер задыхается собственными всхлипываниями. – Я очень сильно облажалась, но теперь наконец-то смогу все исправить.

Харпер

Осень 1992

У нее почти все готово.

Бухта сверкает, луг отливает золотом в вечернем свете. Харпер ощущает запах теплой земли. Лето было засушливое. Это хорошо. На солнце болиголов растет лучше. Ее сердце суше, чем земля. Харпер понимает, что ради этого должна дойти до крайности. В последний раз.

Окна Свистящего коттеджа были открыты, когда она проходила мимо. Там кто-то есть. Она вытянула шею, но поспешила дальше. Не стоит привлекать к себе внимание.

Харпер по очереди достает все необходимое. Серебряный нож, сияющий свежестью сибас, которого она купила в Кастине. Это должно быть что-то из моря, а Нат любил ловить сибаса. Она аккуратно разматывает свитер, в который укутала тинктуру. Жидкость почему-то приобрела кроваво-красный цвет. Она не знает почему: может, сделала что-то не так.

Инструкции она нашла в «Американском рецептурном справочнике Кинга» из отцовской библиотеки.

«…соберите небольшое количество в стеклянный конический процеживатель и медленно лейте сверху разбавленный спирт, пока не получите тысячу миллиграммов тинктуры…»

К счастью, она всегда неплохо разбиралась в естественных науках. У Харпер не было процеживателя, так что она воспользовалась кофейником с фильтром. Потом она его разбила и выкинула осколки в ведро, прикрыв мусорными мешками в три слоя.

Она открывает банку и осторожно погружает нож в жидкость. Лезвие должно покрыться целиком.

Харпер вернулась присматривать за бухтой, как верный страж. У нее есть отчетливое впечатление – которое может быть ошибочно, ведь магия во многом состоит из догадок, – что она призвала ее. Иногда ей кажется, что это бухта охраняет ее. Или, может, она сошла с ума. Как бы то ни было, после Фэйрвью она стала жить здесь – в этом пустом белом доме. Время для Харпер как будто остановилось. Даже Перл покинула ее и смогла что-то сделать со своей жизнью. Харпер читала о ней и о ее книге в газетах. Зато Харпер теперь не пьет. Вот так. Уже два года.

– Я молодец, Натти? – спрашивает она вслух. Иногда она разговаривает с ним. Может, когда-нибудь он ответит.

– Харпер?

Харпер оборачивается, трепеща всем телом. Она еще даже не начала – но уже узнает этот голос.

Уайлдер стоит по колено в поникшей траве со смущенным видом. Через плечо накинута кожаная сумка. Харпер хочет поздороваться, но вместо этого говорит:

– Кто-то в тебя влюбился с нашей последней встречи. Это видно. – И она правда это видит: как будто его окружает сияющий свет. – Я не знала, что ты вернулся.

– Я только приехал. Я смотрел на море и думал о тебе… о прошлом. А потом поднял глаза, а ты тут как тут. Так что я пошел за тобой. Я забыл на столе очки, но мне очень хотелось тебя догнать. Я сначала не понял, что ты идешь сюда.

– Все еще ненавидишь этот луг? – с улыбкой спрашивает Харпер. – Помню, ты чувствовал, что здесь кто-то умер.

– Странно, но сегодня я этого не чувствую, – улыбается он в ответ. Видимо, повзрослел.

Он смотрит на костер, который соорудила Харпер. На нож. Она сама вырезала рукоятку из орешника. Узор с рыбками на ореховой рукоятке немного неряшливее, чем оригинал, но выглядит очень похоже.

– Что ты делаешь? – медленно спрашивает Уайлдер.

– Тренируюсь, – вздыхает Харпер. – Я думаю, что смогу вернуть Ната. Но мне нужна еще одна вещь, которой у меня пока нет. Так что сейчас у меня пробная попытка.

– Чего?

– Ты же считаешь это все ерундой.

– Неважно, что я считаю.

Харпер вздыхает. И ей ведь правда хочется кому-то рассказать – она приложила много усилий, чтобы все вышло так, как надо.