Клетка из слов [Литрес]

– Уайлдер? – слышу я откуда-то голос отца. Черная дыра измельчителя для мусора похожа на пасть пещеры.

– Знаешь, – произношу я, – лучше бы ты был серийным убийцей.

А потом все исчезает.

Это был мой первый эпизод. Дыхательные упражнения помогают от тревоги, а медикаменты делают все вокруг нейтрально-серым. Но полностью с этим справиться не может ничто. Они возникают от стресса, в темноте, в замкнутых пространствах – а еще при виде всего, что похоже на горящее в темноте окно или выход из пещеры.

Отец уходит на следующий день, и я не вижусь с ним до его свадьбы.

Я вернулся в школу, и теперь мне стало очевидно, что вот она – моя жизнь. Не больше, не меньше. Я окончу Скоттсборо и стану учителем.

Весь последний год я стараюсь изо всех сил. Стараюсь не высовываться и выживать. Получаю хорошие оценки. Мне предлагают полную стипендию в гуманитарном колледже, куда я всегда хотел поступить.

Отец не продал дом в Свистящей бухте. Он оставил его маме при разводе и уехал жить в Канаду. Я его не навещаю. Иногда он пишет.

У его новой жены Эдит двое детей-подростков, которые винят его за ее распавшийся брак. Он не может удержаться ни на одной из своих преподавательских работ и все время становится жертвой сокращений. Отец не чувствует себя в Оттаве как дома и скучает по Нью-Йорку. Думаю, по нам он тоже скучает, но никогда в жизни в этом не признается. Когда мы время от времени разговариваем по телефону, у него такой усталый голос, что мне его почти жаль.

Мамин заработок и доход, который мы получаем от Свистящего коттеджа, удерживают нас на плаву. Бухта стала местом притяжения для людей, которые увлекаются всякими… убийствами. Черный туризм – так они это называют. Дом всегда забронирован на много месяцев вперед. Так что мы неплохо с него кормимся. Мама начала заниматься скрапбукингом, и я рад, что у нее появилось хобби, но немного волнуюсь. Она всегда вырезает из журналов только фотографии птиц и цветов. Людей – никогда.

Не думаю, что люди должны жить у моря. Оно слишком велико, чтобы его понять.

Иногда я думаю о том доме – пустом жилище Пеллетье. Глубокий подвал, стены, завешанные окровавленными коврами, двери, залепленные желтой полицейской лентой, пылящиеся столы и ящики. Какие призраки там разгуливают? Надеюсь, никаких. Они заслужили покой.

Я вспоминаю, как Нат был добр ко мне – странному, одинокому мальчишке. Он был моим первым, лучшим другом, а теперь его нет. Я никогда не узнаю, кем он был на самом деле. И я не могу отделаться от чувства, что Свистящая бухта еще не разделалась со мной.

[]

           Тень
           Нет
           Не

           Сдай

           Дай

           Трое

           Рот
           Ор
           Ой
           Ей

           Девять

           Видеть
           Увидеть

           Рейс

           Грейс

Уайлдер и Скай

1991

Отец подвозит меня до общежития, останавливается у главного входа и достает чемоданы и сумки из багажника. А потом сваливает все в одну беспорядочную кучу. Мама смогла бы упаковать вещи так, чтобы провод от лампы не спутался, а книжные обложки не порвались. Надеюсь, с ней все нормально. И что с ней хорошо обращаются. Она всегда пугается в новых местах.

Папа похлопывает меня по плечу.

– Горжусь тобой, чемпион.

– Спасибо. Отсюда я сам донесу. Тебе еще далеко ехать.

Я согласился, чтобы он меня подбросил: пришлось – у мамы сегодня плохой день. Но я не хочу, чтобы отец решил, будто прощен.

Когда он оплачивал бензин на заправке после Аллентауна, у него из бумажника выпала фотография. Застенчивая женщина с седыми волосами, закрученными в тугие кудри. Она вся в белом и улыбается. Это Эдит в день их свадьбы. Я молча отдал ему фотографию.

Теперь отец совсем погрустнел и явно тянет время.

– Я помогу занести все в твою комнату.

– Правда, я справлюсь.

Он кивает, еще раз похлопывает меня по плечу и садится в машину. Мне хочется посмотреть, как отец выедет за ворота, но я запрещаю себе. Я один. Пора смириться с этим.

Я осматриваюсь. По голым веткам скачут серые белки. Откуда-то доносится шум воды. Небо ясное и чистое. Мне кажется, я чувствую горный воздух. Я хотел уехать из города, когда поступлю в колледж. А еще хотел оказаться в глубине материка, максимально далеко от моря. В Пенсильвании есть только небольшой кусочек озера, и меня это полностью устраивает.

Я глубоко вздыхаю и начинаю затаскивать чемодан на лестницу по крутым ступенькам. Тут кто-то задевает меня плечом.

– Извини, – бросает парень. Он моего возраста, только высокий, худой и со спутанной копной каштановых волос. У него крупный нос и большие темные глаза, как у лошади. Он тащит за ручку старомодный квадратный саквояж.

– Какой неуклюжий! – восклицает его отец. У него добродушный вид, пышные серые усы, а еще подтяжки. – Помоги собрату-студенту, Скай, – кричит он парню, который бросает саквояж наверху лестницы и сбегает обратно вниз.

– Ну, давай, – парень берется за другой конец моего чемодана.

– Да все нормально, – отнекиваюсь я.

– Мне несложно.

Мы поднимаемся по лестнице за секунду.

– Все на месте? – интересуется взъерошенный парень, отряхивая руки. Люди в коридоре обходят нас с обеих сторон; мы как камни, разбивающие бурный поток.