Клетка судьбы

— Я никого не выбираю, — она пыталась объяснить, что больше не любила его. Аллисса прислонилась к каменной стене и сказала. — Твои родители ясно дали понять, что они против союза между нами, — особенно теперь, когда Рассек уже не был угрозой. Френ не станет по своей воле объединяться с Империоном.

— Я могу уговорить отца передумать, — он взглянул на нее, глаза блестели. — Я люблю тебя и клянусь, что заглажу вину. Я заслужу твое доверие.

Аллисса покачала головой. Он никак не мог залатать эту брешь. Всегда будет часть ее, которая заботится о нем, как и часть, которая не станет ему доверять.

— Мы любим друг друга. Это важнее всего. Все получится.

— Любви мало, — сказала она.

— Ее хватит. Она — важнее всего. Мы справимся.

Не получалось. Почему он не понимал? Когда он разбил ее сердце во Френе, этот поступок изменил все. Его нельзя было исправить, стереть или забыть.

— Когда-то я думала как ты, — сказала она. — Думала, что любовь важнее всего. И хотела только выйти за того, кого люблю, — она все еще хотела, но теперь она хотела выйти по любви, уважению, дружбе и для блага своего королевства. Она выберет того, кто дополнит ее, кто нуждался в ней так же сильно, как она в нем. У ее родителей была не только любовь, потому они были счастливы и по сей день.

Она вдыхала сладкий запах жасмина, растущего на этой стороне замка. Сова ухала вдали. Вокруг нее были красота и жизнь.

— Выходи за меня, — прошептал Одар.

Аллисса улыбнулась, зная, что при первом признаке беды он отвернется от нее. Он не станет включать ее в планы, потому что во Френе было не так. Женщины там были слабыми, их защищали. Если они поженятся, они не будут напарниками. Он будет главой в их браке, и она будет ниже. Это могло кого-то устроить, но ей такое не нравилось. Она хотела — и заслуживала — равного партнера. Они с Одаром никогда не будут наравне.

— Мы найдем способ. Обещаю. Просто скажи да. Мне нужно, чтобы ты сказала да. Моя жизнь будет неполной без тебя.

— Я уже сказала да. А ты сказал «нет». Прости, но я не хочу повторять такую ситуацию.

— И ты не выйдешь замуж, боясь, что мужчина разобьет тебе сердце?

— Ты для меня не мужчина, — ее чуть не убило то, что она сказала это. Она причиняла ему боль, потому что знала, как это ощущалось.

Он подошел ближе, сжал ее ладони.

— Не делай этого, — взмолился он.

Она чуть не рассмеялась. Почти. Он сделал с ней так. Она не хотела ранить его в отместку. Просто она достаточно знала.

— Ты был моей первой любовью, — сказала она. Он покачал головой, словно умолял ее остановиться. — Я всегда буду тебя любить. Но я не влюблена в тебя. И я не думаю, что нам нужно пожениться.

— Прошу, — прошептал он. — Я люблю тебя.

— Прости, — может, если бы он был честным с самого начала, она ощущала бы все иначе. Может, если бы он не лишал ее постоянно выбора, она смогла бы уважать его. Может, если бы он не разбил ее сердце, она могла бы любить его.

— Это из-за Кердана?

Она узнала, что Кердан и Одар бились друг с другом, пока солдаты не были нейтрализованы, и Дармик не приказал им остановиться. Одар был с подбитым глазом и опухшими костяшками от боя. Он ушел и отказывался говорить с Керданом.

— Сейчас мы обсуждаем нас с тобой, — Кердан научил ее, что у любви была другая жизнь. С дружбой и уважением. Но она не хотела бросать это в лицо Одара. Было не справедливо сравнивать двух мужчин, ведь она не выбирала между ними. Аллисса делала то, что было лучше для нее.

— Ты его любишь?

— Это важно? — парировала она.

— Да.

Она знала, что он хотел обвинить кого-то, кроме себя.

— Кердан не влияет на наши отношения.

— Это все, что мне нужно было знать, — он отпустил ее руки. — Что теперь?

— Я предлагаю тебе вернуться домой во Френ и слушаться родителей. Жить своей жизнью, — ветер подул и отбросил волосы ей на лицо.

— Без тебя.

— Без меня.

— Надеюсь, ты найдешь счастье, — он посмотрел на нее с горем на лице. — Ты его заслужила, — он провел пальцем по ее лицу, словно пытался запомнить черты.

— Спасибо. Надеюсь, ты тоже найдешь счастье, — казалось, дверь закрывалась. Но в этот раз она не хлопала перед лицом Аллиссы, а Аллисса тихо закрывала ее и запирала. — Прощай, Одар, — ее грудь вдруг сдавило, подступали слезы. Она повернулась и ушла от него, зная, что может никогда еще больше не увидеть.

Она вспомнила, как Джарвик смеялся, как они работали вместе в Лейксайде, и их первый поцелуй. Эти воспоминания она сохранит. И она всегда будет помнить его как Джарвика, а не Одара. Аллисса глубоко вдохнула и ушла с крыши, готовая вернуться домой и начать жить дальше.

ГЛАВА 23

Аллисса ворочалась, не могла уснуть в доме герцога. Ее беспокоило не только то, что многие тут умерли, но и то, что ночью приходили и уходили люди. Отряды солдат постоянно приходили, чтобы выразить верность Кердану, который в ответ отправлял их в разные районы Рассека, чтобы поймать сторонников Жаны и убрать их. Аллисса не смогла за весь день ни минуты побыть наедине с Керданом. Неко сказал ей, что завтра Кердан уезжает в Кловек.