Кляксы

Я поел, вскипятил чайник, сделал крепкий чай, сел за стол и снова задумался. И с ужасом подумал о том, что послезавтра у меня выходной день. Это означало только одно – примирение, которому я противостоял всеми силами. Я не собирался возвращаться к началу нашей истории, уверенный в том, что Лена предъявит этот козырь в оправдание и защиту. Однако для меня этот факт больше не был таким важным и неотъемлемым, наоборот, я считал, что мы не должны были столь безответственно идти на поводу у случая. А это на самом деле был просто случай, и не больше. Теперь никто и ничто не могло меня разубедить. Эти мысли так взволновали меня, что я уснул прямо за столом возле чашки нетронутого чая.

Мне снился сон, который сложился из мыслей, застрявших в моей голове. Тот самый случай, который мы спутали с судьбой. Снился только отрывок: как я шёл за ней, как стоял возле дороги, вдыхая аромат её развевающихся волос, а потом… Нет, это был уже не случай. Это была судьба, которую нам всё же не удалось перехитрить…

Когда она переходила дорогу, я просто смотрел на приближающуюся машину. Я услышал, как водитель посигналил, но ни шагу не сделал в её сторону. А потом этот глухой удар, визг тормозов и… странное леденящее облегчение.

Я проснулся…

Лена сидела рядом и смотрела на меня преданно, но с прежней жалостью, что сразу меня возмутило. Я тряхнул головой, отгоняя сон. Картина аварии стояла перед глазами… Меня передёрнуло, и я посмотрел на жену, чтобы убедиться, что она мне не снится. Я вдруг подумал о том, что не знаю на самом деле, где сон, а где явь. А потом она положила руку мне на плечо, и я отпрянул, понимая, что мне нужна другая реальность…

Лена приняла это движение на свой счёт.

– Прости, я не хотела тебя напугать, – тихо сказала она, опуская глаза. – Хотя чего ещё мне ожидать после вчерашнего.

Последнее самокритичное выражение заставило меня повернуть к ней голову. И снова показалось, что я сплю. Хотел переспросить, но она опять начала говорить, и я не решился.

– Понимаю, что твоё отношение ко мне изменилось, но мне очень нужно кое-что тебе сказать.

Я догадывался, о чём пойдёт речь, но не стал её перебивать. Возможно, я и ошибался…

– Думаю, ты непременно должен об этом знать.

Мне не понравилось, как она это сказала. Словно ею был сделан выбор: казнить или помиловать.

– Значит, до того, как мы поженились, ты не считала это необходимым?

Этот вопрос возник в моей голове сам собой, однако при этом я понял, что не уверен в том, что знаю, о чём она хочет со мной поговорить.

Она тяжело вздохнула, и я понял, что сам ответил на свой вопрос.

– Я думала, что всё пройдёт, – продолжила она, убирая волосы с лица. Этот жест был мне хорошо знаком: она нервничала и не знала, куда деть руки. – И поначалу всё действительно было хорошо. Помнишь, считанные дни после свадьбы?

Это был удар ниже пояса… Да, те дни действительно можно было назвать счастливыми! От воспоминания об этом стало тепло и больно. Хотелось повернуть время и остаться в том моменте навсегда. Лена опять вернула меня в свою реальность.

– А потом всё вернулось… и я поняла, что должна всё тебе рассказать. Ты меня выслушаешь?

Такой расклад мне нравился. Я кивнул. Она села возле меня. Прошла минута, а Лена молчала.

– Ты поел? – вдруг спросила она. – Я не знала, когда ты придёшь, и решила разогреть на всякий случай.

– Да, спасибо, – сухо ответил я, ожидая, когда она, наконец, перейдёт к сути.

– Может, чаю сделать? Этот совсем остыл…

– Не надо! – отрезал я, теряя терпение. Она как будто специально тянула время, хотя только что сама хотела этого разговора.

Я терялся в догадках, поэтому и сорвался.

– Прости, – одумался я, заметив, как заслезились её глаза. – Пожалуйста, давай без предисловий. Я очень устал и хочу раньше лечь спать.

Она вытерла слёзы, сорвавшиеся на щёки, и, хлюпнув носом, сказала:

– Хорошо. Как ты знаешь, я младшая в семье…

Я вспомнил тот день, когда Лена познакомила меня со своими родственниками. На эту встречу я шёл такой воодушевлённый, словно не к незнакомым людям, а в гости на праздник. Я шёл знакомиться с родителями невесты! Подобная мысль не просто радовала меня, она окрыляла. Я был странно счастлив, хотя сейчас думаю, что просто маскировал таким образом волнение… Мне понравились эти люди своим простым добродушием. Они как-то сразу приняли меня, и не было смотрин, каких-то косых взглядов и шёпота за спиной. Мы хорошо пообщались, и я ни разу не почувствовал себя незваным гостем или чужим. Потом и моя мама с ними познакомилась, и мнение о них у неё тоже сложилось положительное. Всё так замечательно начиналось…

Что же всё-таки она от меня скрыла? Неужели родственники состояли с ней в сговоре? Может, именно они посоветовали ей ничего не говорить ему до свадьбы? Не хотелось плохо думать о людях, которые так открыто приняли меня в свою семью.