Клятва безумная и смертельная

Ее слова заставляют меня прикусить язык. Я пристально смотрю на Ноллу Верин. Неужели я веду себя именно так? Я не знаю. Я не понимаю.

– Я могла бы постоять за себя, если бы ты не видела необходимость в том, чтобы начать отдавать приказы от моего имени, – натянуто произношу я.

Нолла Верин огрызается в ответ:

– Я бы не увидела эту необходимость, если бы ты не позволяла крестьянам плевать тебе в лицо!

– Мне не нужно отрезать людям языки, чтобы доказать свою точку зрения!

– Может, и нужно! Без этого люди вообще не понимают, что у тебя есть какая-то точка зрения.

Я свирепо смотрю на нее. Она сердито сверлит меня взглядом в ответ.

Лучше бы я не плакала у нее на плече несколько минут назад. Из-за этого я чувствую себя неимоверно слабой, особенно сейчас, когда Нолла Верин стоит передо мной, облаченная в кожу и сталь. Она только что вернулась с тренировочных полей, в то время как я пряталась в своей комнате.

Я выпрямляюсь.

– Спасибо, что поделилась своими мыслями, – процеживаю я сквозь зубы. – Мне нужно готовиться к ужину.

Раздается стук в дверь, но никто из нас не двигается с места.

– Войдите! – наконец кричу я.

Заходит служанка с подносом чая, о котором я просила. Это молодая девушка с раскрасневшимися щеками и рыжими волосами, собранными в узел на затылке. Ее глаза прикованы к подносу, который шириной едва уступает ее росту. Зайдя в комнату, служанка делает реверанс, отчего стоящая на подносе посуда позвякивает. Прежде чем заговорить, девушка прочищает горло.

– Ваше Величество! – Она бросает взгляд на Ноллу Верин, и ее голос прерывается, когда она ставит поднос на боковой столик. – Ваше Вы-высочество. Налить каждой из вас по чашечке?

Нолла Верин складывает руки на груди и говорит:

– Конечно.

И в этот же самый момент я произношу:

– Нет, моя сестра уже уходит.

– Ладно, – хором говорим мы.

Но никто из нас не двигается.

Я тоже складываю руки на груди. Служанка в растерянности мешкает, затем, должно быть, понимает, что моя сестра на самом деле не уходит. Девушка ставит две дребезжащие чашки на блюдца. В напряженной тишине комнаты звук разливаемого чая звучит очень громко.

Взяв в одну руку блюдце, служанка подходит ко мне. Ее опущенный в пол взгляд и дребезжащая на блюдце чашка наводят меня на мысли, не была ли эта девушка жертвой какого-нибудь изощренного наказания от моей матушки. Она напоминает мне напуганную работницу таверны, которую я видела утром.

– Спасибо, – мягко говорю я, не сводя глаз с сестры. Я забираю у нее блюдце. Служанка делает еще один реверанс, после чего внезапно замахивается на меня.

Все мое внимание сосредоточено на Нолле Верин, и я едва ли понимаю, что происходит, однако мои нервы сегодня натянуты до предела, поэтому мое тело вздрагивает, реагируя на ситуацию быстрее разума.

В любом случае моя реакция не имеет значения. Нолла Верин сражается в разы лучше меня. В ее руках тут же появляется кинжал, который застревает в груди девушки быстрее, чем разбивается об пол моя чашка с чаем.

– Стража! – кричит Нолла Верин, но мой взгляд прикован к лежащей на полу девушке. Она задыхается, захлебываясь кровью. Ее руки невольно цепляются за рукоять клинка, торчащего у нее из груди.

– Ты… ты, – хрипит служанка.

Нолла Верин ударяет ее ногой по ребрам, и глаза девушки широко распахиваются. Она издает громкий сиплый звук в отчаянной попытке наполнить легкие воздухом.

Моя сестра плюет на нее.

– Тебе повезло, что ты умрешь раньше, чем я смогу воздать тебе по заслугам.

Я хватаю сестру за руку.

– Прекрати!

Я смотрю на девушку, когда стражники врываются в мои покои с оружием наготове.

– Что я? Что ты хотела сказать?

Ее веки начинают закрываться, а руки, сжимающие лезвие, ослабевают.

– Ты хочешь объединить нас с монстрами.

Затем ее глаза перестают двигаться, руки замирают на груди, и она замирает на полу. Мертвая.

* * *

Нападение поднимает такую шумиху, что я начинаю гадать, появится ли у меня когда-нибудь хоть одна свободная минута. Однако в каком-то смысле я ничего не имею против хаоса, вопросов, пристального внимания к деталям со стороны Грея и моей сестры, когда они ведут допрос стражи. Кланна Сун умоляет меня переместиться в покои королевы, но я не хочу покидать свою комнату. Мне кажется, что, кроме нее, мне больше негде спрятаться. Слуги унесли тело и быстро заменили испорченные бархатные ковры, пока я стояла, прижавшись к стене, и старалась не видеть угрозу в лице каждого входящего в мои покои.

Проходит несколько часов прежде, чем стражники и советники уходят из моей комнаты, и со мной остаются только Нолла Верин и Грей. В данный момент они о чем-то разгорячено спорят, стоя прямо за моей дверью. Голос Ноллы Верин звучит тихо, но моя сестра уже успела выразить свое мнение. Скорее всего, она хочет казнить всех моих личных стражников и подобрать новых. Возможно, она уже отдала приказ. Возможно, ее приказ уже был исполнен.

От одной только мысли об этом я прихожу в ярость. Мне не хочется знать наверняка, отдавала она какие-нибудь приказы или нет.

А вот от этой мысли мне становится тошно. Я обязана знать обо всем.