Клятва рыцаря

Герлин непослушными руками помогла Аврааму перевязать раны. Вообще-то она хорошо умела это делать, но сейчас она была сама не своя. Все это было для нее уже чересчур. У нее перед глазами стояли милое личико Дитмара и злобный ухмыляющийся Роланд, каким он был перед тем, как опустил забрало, собираясь биться с Дитрихом не на жизнь, а на смерть.

– Если он убьет его…

– Герлин, он не убьет его! – Авраам застонал, когда Герлин затягивала повязку на его руке. – Если бы он хотел убить его, то не брал бы с собой няньку. К тому же для этого не нужно организовывать похищение, он мог бы прикончить его прямо здесь. И, между прочим, совершенно незаметно: женщина укачивает ребенка у ручья, подвыпивший солдат пожелал завладеть женщиной, отбросил ребенка в сторону, тот ударился головой о камень… Кто станет обвинять в этом Роланда Орнемюнде, который в сотнях миль отсюда охраняет крепость?

– Значит, теперь этот негодяй направляется в Лауэнштайн, – сказал Рюдигер. – С женщиной и ребенком перед собой в седле.

Ханзи все еще рассматривал следы. Он хотел сразу броситься вслед за похитителем, но прежде решил обратиться к своему богатому жизненному опыту – он ведь был сыном разбойника.

– С женщинами, которые сопротивляются, далеко не уедешь, – важно заявил он. – Поэтому мой отец никогда не увозил их силой, а даже если решался, то сбывал их первому попавшемуся своднику…

Между тем к Аврааму снова вернулась способность мыслить.

– Это верное соображение, – задумчиво произнес он. – Разумеется, Мири не станет долго сопротивляться, особенно если он пригрозит ей сделать что-то с Дитмаром. Она будет мужественно скакать с ним, в крайнем случае, он будет вести лошадь. Однако ему понадобится лошадь для нее – его боевой конь долго не выдержит троих, – а это также привлечет к нему внимание.

– Здесь не составит труда украсть лошадь, – заметил Рюдигер и обвел рукой лагерь.

– Но только боевые кони и упряжные лошади не иноходцы, – размышлял Авраам. – А ему обязательно нужен иноходец, иначе Мириам не выдержит в седле и дня. А значит, он направляется в соседнее поселение.

– Или следующее за соседним, – прошептала Герлин. – Лошадей продают везде. Мы… мы никогда не найдем их…

Рюдигер помотал головой. Рассуждения Авраама вселили в него новую надежду.

– Здесь не так уж много поселений, и к тому же за большинство из них идут сражения. Там к любому чужаку будут относиться недоверчиво. На самом деле здесь есть всего один город, чьи ворота все еще открыты.

Ханзи с умным видом кивнул.

– Если моему отцу нужно было спрятаться, мы всегда отправлялись в места, где проходили ярмарки, – сказал он. – А сегодня ярмарка во Фретевале!

Глава 9

– Ну и где та миловидная дама, которой когда-то якобы принадлежало мое сердце? – добродушно осведомился Ричард Львиное Сердце у вошедшего в его палатку Флориса.

Рыцарь успел искупаться, расчесать свои светлые волнистые волосы и надеть чистую тунику. Король и уж тем более его мать Алиенора благосклонно смотрели на рыцаря, а виночерпий преподнес ему кубок с вином. Обстановка не напоминала судилище, Герлин не стоило ничего опасаться. Однако король был прав – она уже давно должна была явиться. Флорис удивился, однако не испытывал беспокойства. Рюдигер из Фалькенберга пообещал проводить сестру до палатки короля, поэтому с ней ничего не могло случиться. Возможно, всадникам понадобилось больше времени, чтобы пересечь празднующий победу военный лагерь. Повсюду горели костры, быки и бараны жарились на вертелах. Крепость Фретеваль распахнула свои ворота, и ни знать, ни торговцы не скупились. Войско их любимого короля Ричарда щедро снабжалось тушами скота, пивом и вином.

– Госпожа Герлин вскоре будет здесь, – уверил короля Флорис. – Она наверняка прихорашивается, чтобы произвести на вас, ваше величество, наилучшее впечатление. Она… немного обеспокоена.

Ричард рассмеялся.

– Думаю, не зря! Похоже, она затеяла игру с двумя королями – вы превосходно обучили своих девочек искусству игры в шахматы, матушка!

Он повернулся к Алиеноре, которая невозмутимо сидела в кресле у огня и вязала, словно не была одной из величайших интриганок своего времени и находилась не в военном лагере, а среди придворных дам в крепости. Она подарила сыну мимолетную улыбку.

– Игра в шахматы всегда поучительна, – заметила она. – Ее изобретатель был семи пядей во лбу и одним из немногих, кто понимал значимость ферзя…

– Возможно, эту игру придумала женщина, – предположил Флорис. – Шахматы ведь пришли к нам с Востока, не так ли?

Алиенора рассмеялась.

– Мне нравится мысль, что идея этой игры пришла в голову какой-то женщине в гареме! И таким образом она обрела свободу, которую иначе не получила бы.

– Есть женщины, которые плетут интриги даже в темнице, – поддразнил Ричард мать. – Но если говорить серьезно, господин Флорис, ваша дама преступает границы приличия. Я велел ей явиться немедленно. И даже если это понятие немного растянуть…

Теперь, похоже, настроение у короля слегка подпортилось.