Клин клином (СИ)

- Пожалуйста… - Скрюченные пальцы врага зарывались в меха, устилавшие ложе, хриплый голос вибрировал от утончённой, изысканной неги, и Принц Ночи чувствовал, как расцветает неправдоподобными, яркими красками его мир, как он наполняется настоящими звуками, запахами, вкусами. И вместе с тем понимал, что утратит всё это великолепие в тот миг, когда остановится на пути, ведущем к омуту страсти. А потому вампир продолжал самозабвенно подводить любовника к тонкой грани между реальностью и сладостным безумием.

Насладиться им сполна, так, чтобы многим после, долгими холодными ночами, его согревало украденное счастье. Воспоминания об истинных цветах этого мира, открывавшихся лишь благодаря одному-единственному существу во вселенной.

Таймури Эн Лайни. Моя боль. Моё помешательство. Мой грех и искупление.

Чувствовал ли старлинг, догадывался ли, насколько важны для Айрона их «дружеские» встречи, исполненные невыразимой, яркой, острой похоти, желания прикоснуться к запретному, исполнить свои тайные мечты хотя бы за счёт другого? Когда Владыка Эргона понял, что они оба используют друг друга для схожих целей? Разница, если она и была, состояла лишь в осознании собственных чувств.

Айрон ощутил приближение оргазма любовника по тому, как напряглось и выгнулось его стройное, гибкое тело, а в следующий миг успел выпустить из сладкого плена плоть Тимо, чтобы полюбоваться тем, как горячая перламутровая жидкость забрызгивает грудь и торс Императора под отчаянный, полный болезненного удовольствия крик. Несколькими движениями доведя себя до столь же яркой разрядки, Айрон в изнеможении рухнул на ложе, положив ладонь на вздымающуюся и опадающую резкими толчками грудь Тимо.

- Если ты погибнешь глупо и напрасно, я буду ненавидеть тебя вечность, - вдруг признался вампир, глядя в синие, затуманенные перенесённым наслаждением глаза врага. – Я сделаю ненависть к тебе основой своего существования, найду способ вернуть тебя только для того, чтобы посадить в клетку и убивать столько раз, пока мы оба не сойдём с ума.

- Ты не оставляешь мне выбора, - усмехнулся тонкими губами Император. – Уже нельзя свернуть с выбранного пути?

- Я не позволю.

Тимо согласно кивнул, а в следующее мгновение провалился в колдовской сон. Заботливо накрыв своенравного любовника плащом, Айрон поднялся, неторопливо оделся и направился к двери, из-за которой доносился какой-то невнятный шум.

Увиденное превзошло его самые смелые ожидания: перед дверью в хижину собралась целая толпа крестьян, многие из которых сжимали в жилистых, мозолистых руках вилы и цепы для обмолота зерна. Возглавлял же это народное вече колоритный мужчина в одежде и с атрибутами священника, но больше всего напоминавший почему-то вставшего на задние лапы медведя. Огромный, с окладистой бородой, с крестом в одной руке и чадящим кадилом в другой, при виде обескураженного подобной встречей вампира викарий затянул какой-то экзорцизм, размахивая перед лицом Айрона увесистым кадилом.

- Что здесь происходит? – С терпеливостью матери-настоятельницы женского монастыря поинтересовался вампир, отодвигаясь от экзальтированного служителя Высших Сил.

Тот, хоть и пребывал в явно изменённом состоянии духа (ибо от кадила распространялся стойкий аромат одной курительной травки, отлично знакомой Айрону по бурным юным приключениям), смог ответить весьма внятно, что собирается вот прямо сейчас избавить мир от злокозненной ночной твари при помощи этих славных воинов света. «Воины» покрепче взялись за древки сельхозорудий и испуганно глазели на новоявленную ночную тварь, отлично чувствующую себя при дневном свете.

- Э… святой отец, - проникновенно начал Айрон, немного отойдя от ступора. – Могу я узнать, с какой-такой… матери вы решили, что я – всемирное зло?

- Мне было видение, - возвысив голос, ответствовал викарий, и толпа согласно загудела. – Глас Высших Сил направил меня в это место, указав виновника всех несчастий. В пророчестве отца Игния было ясно сказано: «Вернётся порождение мрака на земли, с которых произошло», и мы, святое воинство, обязаны остановить тебя, вампир!

Решив, что терять больше нечего, Айрон встал в дверном проёме во весь свой рост, парой заклинаний добавив себе внушительности, демонически расхохотался и исключительно противным голосом провыл:

- Ну держитесь, смертные! Сейчас я буду вас немножко убивать. – Особенно собравшуюся публику поразили ослепительный острозубый оскал и выросшие за спиной чёрные нетопыриные крылья, причём священник казался удивлённым больше остальных.

- А-а-а-а! Упырь! – Панически закричал кто-то с дальних рядов пронзительным фальцетом.

- Ы-ы-ы-ы! Оборотень! – Не согласились ряды ближние, ощетинившись дрекольем и организованно отступая, не со зла давя слишком нерасторопных.