Клиническая ложь

– Да ни на каком: не желает она ни с кем о Рукояткине разговаривать, вот и весь сказ! Еще сказала, что его смертью должны были заниматься те, кому это по профессии положено, однако они отнеслись к случившемуся спустя рукава, и в результате человек умер, а наказания никто не понес. Жаль, что она не захотела говорить: сдается мне, эта тетка знает о нашем антикваре больше всех!

– Хорошо, а как насчет наезда велосипедиста? – спросила Алла. – Что конкретно известно, и почему уголовное дело не было возбуждено?

– Я встретился с дознавателем. Если ему верить, он нашел в деле состав преступления и передал его следователю, однако тот его тут же закрыл.

– Почему?

– Ну, во-первых, не удалось разыскать велосипедиста: в парке камер нет, свидетелей тоже не обнаружили. Во-вторых, похоже, сыграла роль личность пострадавшего: следак счел, что доверять его рассказу о наезде не стоит.

– Да? – переспросила заинтригованная Алла. – Это почему же?

– Из-за диагноза.

– Какого диагноза?

– Старичок, оказывается, страдал болезнью Альцгеймера.

– Серьезно?

– Ага – племянница Тамара предоставила справочку из Скворцова-Степанова.

– Вот, значит, как… Интересно! Кстати, а кто наследники Рукояткина?

– Видимо, Тамара – теперь ее фамилия Челищева, по мужу.

– Получается, выгодоприобретателем стала племянница?

– Ты полагаешь, старикан не своей смертью помер? – недоверчиво хмыкнул Негойда. – Но на это ничто не указывает!

– А зачем племянница уволила Циммерманн? – парировала Алла. – Зачем избавляться от опытного человека, если сам не разбираешься в старине?

– Знаешь, как говорят, – новая метла по-новому метет, – пожал плечами Дмитрий. – Может, она как раз и не хотела, чтобы кто-то указывал ей на то, что она в этом деле дилетант?

– Может, и так, а может…

– Рукояткин после происшествия попал в больницу, потом выписался и отправился домой «на долечивание». Я узнавал, причина его смерти – сердечная недостаточность, что тут криминального?

– Как его похоронили?

– В смысле?

– В смысле – в гробу или кремировали?

– Э-э… вот это я как-то не вентилировал!

– Я сама займусь, не бери в голову.

– Ты имеешь в виду, что его могли…

– Нужно проверить все возможности. Еще хорошо бы встретиться с патологоанатомом на предмет вскрытия!

– Скажи, откуда ты вообще узнала о Рукояткине?

– От одного друга. Ладно, Митя, ты сделал даже больше, чем от тебя требовалось! Хотя…

– Еще что-то желаете, мадам следователь? Приказывайте!

– Сможешь узнать, что из себя представляют Тамара и ее муж?

– Сделаю что смогу. Ты все-таки считаешь, что Рукояткина могли… того?

– Ну, сам посуди: живет себе богатенький антиквар, семьи нет, есть только племянница. Раньше они не ладили, и вдруг она нарисовалась, а через короткое время с антикваром случается несчастье, после которого он быстрехонько загибается, а племянница становится единственной наследницей. Здорово, да?

– Звучит пугающе, – признал Негойда.

– Я хочу знать, чем занимается эта парочка супругов, как у них шли дела до того, как Тамара решила возобновить отношения с дядей, а также о том, как обстоит ситуация сейчас.

– Ты о чем?

– Я о магазинах. Хорошо ли идет бизнес? Как Тамара справляется, ведь она не специалист, а для того, чтобы научиться разбираться в антиквариате, необходимо не только образование, но и длительный опыт работы. Насколько я поняла, она не имеет отношения к искусству?

– Вроде бы Тамара Челищева бухгалтер…

– Ну вот видишь! Если бы на меня вдруг свалилась такая ответственность, я бы уж точно не стала увольнять единственного человека, который может мне помочь! Надо все-таки встретиться с этой Циммерманн… Но сначала я, пожалуй, поболтаю кое с кем другим.

* * *

Мономах развлекался: он и представить себе не мог, что беседа с попугаем может быть такой интересной – поневоле поверишь, что птица не глупее человека! Да, у него не такой обширный словарный запас (хотя, если вспомнить Эллочку-людоедку Ильфа и Петрова, все не так уж и плохо), зато он здорово соображает, какая именно фраза подходит к той, которую произносит человек, и реагирует соответственно.

Как он понимает, что нужно отвечать, оставалось для Мономаха загадкой, удивительной тайной природы!

В этот вечер, едва он вошел в гостиную, раздался громкий вопль:

– Папа дома! Капитан на камбузе!

– Это он вас папой считает, дядя Вова! – пояснил Сархат, входя следом.

– Наверное, он так и предыдущего хозяина называл, – ответил Мономах.

– Да, только вот меня он папой не зовет, – возразил парень, качая головой. – Видимо, соображает, кто его спаситель! Я туда-сюда целыми днями хожу – чего он только не болтает, вы бы слышали! Умная птичка, ничего не скажешь – иногда кажется, что он отлично понимает, что говорит, и нас понимает, дядя Вова!

Решив проверить, насколько сказанное Сархатом является правдой, после ужина Мономах уселся напротив клетки.

Начал он с того, что, вооружившись диском с записями песен Марка Бернеса, купленным в интернете, дал Капитану его послушать.