Клиническая ординаДура

— Но на каждую уловку придумано свое ухищрение, — Саша многозначительно улыбнулся. — Не все участники исследования получают активный препарат. Какой-то части, половине или трети, дается неактивная пустышка, именуемая плацебо. Смысл в том, что низовой исследователь не знает, что именно получает каждый участник. Это известно только верховному координатору. Вы улавливаете суть, Марат Алексеевич?

— Улавливаю! — кивнул Журналист. — Если вдруг в результатах плацебо окажется действенным, то это означает, что результаты высосаны из пальца.

— Приятно иметь дело с умным человеком, — покомплиментничал Саша. — О том и речь! Никто, кроме координатора исследования, не будет знать, что именно получает участник Гришечкин, пустышку или реально действующий препарат. А ведь исследование запланировано на два года! Стоит ли вам так рисковать? Если вы в течение двух лет не будете получать нужного вам лечения, то станете инвалидом…

Круглое лицо Журналиста вытянулось чуть ли не в ниточку.

— Нет, разумеется, вы совершите благое дело…

— К черту ваши благие дела! — взорвался Журналист. — Почему никто, кроме вас, мне это не объяснил?! Почему меня хотели использовать втемную?!

— В договоре есть пункт, — напомнил Саша.

— Да кто в них разберется, в ваших хитросплетениях?! Объяснять же надо! Это хорошо, что я у вас спросил…

— Только никто не должен знать о нашем разговоре, умоляю вас!

— Можете не умолять! — отрезал Журналист. — Конфиденциальность источников информации — основа нашей профессии. Если пойдут слухи о том, что я кого-то сдал, мне придется уходить из журналистики, потому что никто больше мне ничего не расскажет. У меня последний вопрос — как эта дача плацебо соотносится с высокими идеалами медицины?

— Не знаю, — развел руками Саша. — Вы — человек творческий, придумайте сами ответ на свой вопрос.

* * *

Журналист придумал ответ. Статья «Кузница здоровой смерти», опубликованная в «Столичном вестнике», наделала на кафедре большого шороху. Согласно данным разведки (Светлана Чичерюкина, 32 года, секретарь кафедры, характер близкий к нордическому) Манасеин в своем кабинете топал ногами, орал-визжал и обзывал доцента Карманову «тупорылой мандой» и «ушастой жопой». Оба эпитета являлись совершенно безграмотными, поскольку у женского полового органа нет и не может быть никакого «рыла», то есть — лица, а на ягодицах нет и не может быть никаких ушей, но, тем не менее, Карманова вышла из начальственного кабинета в слезах и нервной дрожи. После, в кабинете, доброхоты из числа прихлебателей отпаивали ее, стенающую и рыдающую, разными успокаивающими напитками.

— Славику нашему вставили в министерстве по самые помидоры, — сказал Саше всезнающий Кирилл. — Предупредили, что если что-то подобное повторится, то не видать ему разрешений на исследования, как своих ушей.

Уши у профессора-членкора Манасеина были замечательно лопушистыми. Настолько, что он мог их увидеть, немного скосив глаза.

— Бе-е-едный Сла-а-авик! — с гамлетовской замогильной интонацией произнес Саша.

Если от жизни нельзя получать пользу, так можно, хотя бы, получать удовольствие. А пуркуа бы и не па?

«Ты стареешь от печали, ты толстеешь от грехов»,[32] пел где-то внутри Робин Трауэр.

Родители могли спать спокойно — их умненький-благоразумненький Буратино вел себя самым что ни на есть благоразумным образом.

Ссылку на статью постоянного корреспондента «Столичного вестника» Марата Гришечкина Саша отправил Алене. Учись, студентка!

Алена прислала в ответ три смайлика и изображение оттопыренного большого пальца. Наш Сашец — кругом молодец!

Глава двенадцатая. Роковая обдукция

«The end of the evening…

Unable to cope
Unique entertainment…
No longer a joke
The close of the picture…
The end of the show
Merciless torment…
Tortuous blow
New lamps for old…
Bright shiny gold
Innocent youth…
Falsehood for truth»[33]

Procol Harum, «Новые лампы для стариков»

У врачей есть такое проклятие: «Чтобы тебя в праздники госпитализировали!». Это проклятие с двойным дном. Речь идет не только о испорченном празднике, но и о серьезных проблемах, которые могут возникнуть в стационаре. Время-то праздничное, почти все отдыхают, на работу выходят только дежурные, все, что только можно отложить, откладывается на потом. У дежурных врачей свое отношение к пациентам. Им не до вникания в суть, им лишь бы день простоять, да ночь продержаться. Пациент ведет себя спокойно? Ночью спал? Ну и пускай спит дальше… Доктор! Доктор! Тут у вас констатация!