Клиническая ординаДура

— Мне не хотелось, чтобы родители знали настоящую причину. Это же родители, вы понимаете. Я у них единственный сын, они переживают по каждому пустяку, а если они узнают, что я решил вскрыть махинации с приписками в той больнице, где я прохожу ординатуру, они вообще покоя лишатся. Вдруг мне кто-то мстить за это начнет и вообще…

Озадаченное выражение лица Алексея Егоровича сменилось на деловитое.

— Что за махинации с приписками? — спросил он. — Доказательства есть? Или только подозрения?

— Я вам сейчас все расскажу, — Саша вытащил из наплечной сумки пластиковую папку-скоросшиватель с бумагами. — Доказать я ничего не могу, ибо полномочий не имею, но информация, которая вам поможет, у меня есть. Только давайте сначала отработаем до конца официальную версию моего визита. Я пришел к вам обсудить перспективы работы в фонде после окончания ординатуры, вы объяснили мне, на что я могу рассчитывать, я сказал, что это вряд ли мне подойдет и на этом мы расстались. Договорились?

— Договорились! — Алексей Егорович не сводил взгляда с выложенной на стол папки.

— На самом же деле я, как патриот, сознательный гражданин и молодой врач, не могу пройти мимо финансовых злоупотреблений, — продолжил Саша. — Награды мне не нужны, мне за державу обидно. Сейчас столько делается для того, чтобы реформировать нашу систему, столько вкладывается в это дело средств, но находятся люди, которые просто воруют деньги. Здесь у меня, — Саша постучал пальцем по папке, — сведения о трехстах двадцати семи велоэргометриях, якобы проведенных в консультативно-диагностическом отделении семьдесят четвертой больницы, в которой я прохожу сейчас ординатуру. Вот те же данные в электронном виде, — Саша достал из сумки флешку и положил ее на папку. Дай Бог если хотя бы десять исследований из трехсот двадцати семи сделаны на самом деле. Я не в курсе, сколько стоит велоэргометрия по вашим тарифам, но предполагаю, что немало. Если умножить на триста, то…

— То получится весьма значительная сумма! — Алексей Егорович взял папку, раскрыл ее и стал листать бумаги. — О, да у вас тут даже домашние адреса есть!

Саша улыбнулся и скромно потупил взор — да, такой вот я старательный.

— А теперь объясните, почему вы считаете большинство исследований фиктивными? — Алексей Егорович отложил папку и вперился в Сашу строгим начальственным взглядом. — Только, пожалуйста, без фантазий.

— С фантазией у меня плохо, я больше привык фактами оперировать, — парировал Саша, несколько покоробленный последней фразой собеседника. — Дела такие. На кафедре факультетской терапии и кардиологии Российского университета демократического сотрудничества в настоящее время среди прочих клинических исследований проводится исследование препарата под названием потентивокс. Это индийский дженерик мегапотентила производимого компанией «Макс Шмидт и Доуль». Препарат улучшает сократительную способность сердечной мышцы и улучшает кровоснабжение миокарда. В папке есть аннотация. Судя по слухам, которые ходят на кафедре, потентивокс сильно уступает мегапотентилу, но его производитель, делийская фармацевтическая компания «Камал Бохра фармасьютикал индастриз» проплатила исследование и, насколько я могу подозревать, простимулировала тех, кто его будет производить. Нужен убедительный хороший результат. Руководит исследованием доцент кафедры Инна Юрьевна Карманова. Велоэргометрия — это ключевая составляющая исследования. Если пациент демонстрирует на фоне приема препарата лучшую переносимость нагрузок, стало быть…

— Я понял, — перебил Алексей Егорович. — Давайте по велоэргометрии!

— На самом-то деле потентивоксу далеко до мегапотентила, — усмехнулся Саша. — Но полученные деньги надо отрабатывать. И вообще господин Камал Бохра — крупный заказчик исследований, ценный клиент. Ссориться с таким себе дороже. Простите, Алексей Егорович, а какова ваша основная врачебная специальность.

— Терапевт.

— Ну тогда вам не нужно объяснять, что получающих малоэффективный потентивокс на «велосипед» лучше не сажать. Хороших результатов они не продемонстрируют, а вот инфаркт в момент нагрузки могут заработать спокойно. Что при таком раскладе остается делать доценту Кармановой? Как ей скрестить ежа и ужа? Выход один — проводить липовые велоэргометрии на бумаге. Камал Бохра из тех заказчиков, которые требуют «правдивых» данных и открытого доступа к информации об исследовании, так что липовые велоэргометрии нужно проводить через в консультативно-диагностическое отделение. Заведующей этим отделением Коберник, заведующему отделением функциональной диагностики Тихомирову, а также врачу, который проводит велоэргометрию, приписки только на руку — это же деньги, стимулирующие выплаты и все такое. Ну не мне это вам объяснять. Все пациенты, которым якобы проводилась велоэргометрия, ранее проходили стационарное лечение в семьдесят четвертой больнице, где и были «завербованы» для участия в исследовании потентивокса. Возможно, что им и что-то другое приписывали, например — биохимию в нашей лаборатории…