Клинки и крылья

Он впервые почувствовал чей-то незнакомый, достаточно сильный Дар. Вспышки то синего, то ядовито-жёлтого пламени на стене и у ворот заставляли предполагать, что там орудует неплохой волшебник. От жаркого боя на подступах к Энтору (в каше из стали, лошадей и людей уже сложно было разобрать, где свои, где чужие) его отвлёк приглушённый рёв. За рёвом последовали беспомощные крики альсунгцев, срывающиеся на визг, и грохот от падения приставной лестницы… Прищурившись, Нитлот поднялся выше по холму — к старому дереву — и разглядел кое-что необычное.

Точнее, сразу три точки, достойных внимания. Достойных настолько, что на пару секунд Нитлот забыл о том, что собирался сделать.

Во-первых, неизвестный маг, блещущий способностями на стене, сотворил искусную иллюзию — полупрозрачного медведя. Его бурая шкура сыто лоснилась, бока переваливались от бега, а морда… Да, морда была в крови. На глазах Нитлота очередной альсунгец завопил, пытаясь вырвать ногу из хватки медвежьих клыков — вполне ощутимых; видимо, волшебник хорошо смекнул, как работают иллюзии. Одним толчком животное сокрушило вторую лестницу и теперь неслось к третьей, распалённое схваткой. Альсунгцы, атакующие ворота, бросили таран и пытались дотянуться до медведя мечами; Нитлот знал, что от единственного прикосновения стали иллюзия растает. Пока им это не удавалось. Зверь опрокидывал и терзал сильных на вид мужчин, словно тоненьких мальчиков.

Шеренги агхов напирали на задние и крайние с юга отряды альсунгских мечников. Их секиры, молоты и короткие мечи скрещивались с вражеским оружием, опускались на чужие доспехи, травмировали кости ног — всё без лишнего шума и спешки, с жутковатым спокойствием. Они точно продолжали работать в шахте — как многие поколения предков, погружались в чрево гор, чтобы извлечь руду или ценные камни… Нитлот с радостным волнением отметил, что агхи всё-таки теснят альсунгцев. Они не то чтобы не боялись роста и численного превосходства врага — они не удостаивали вниманием эти мелочи.

И вот как раз там, где агхи неторопливо крушили альсунгскую пехоту, Нитлот заметил подвижное белое пятнышко. Он сразу напрягся, дотронулся до него магией — и ощутил что-то странное. Словно два Дара сразу, непрерывно перетекающие друг в друга, как у…

Правильно, это оборотень! — восхищённо, как девочка, воскликнула Индрис в его сознании. — Самый настоящий Двуликий, Зануда! Представляешь?… Значит, Старший и Мервит были правы, когда говорили, что не все они покинули Обетованное!

Сначала Нитлот подумал, что схватка слишком уж опьянила её, лишив здравомыслия (которое у Индрис и без того было не очень устойчивым). Но потом он понял, что белое пятнышко — это толстый мягколапый кот, загадочным образом оказавшийся на поле битвы и ещё более загадочным образом не растоптанный… Кот выпустил когти и с внезапной прытью вцепился в ногу альсунгского десятника. От неожиданности тот остановился, тряхнул ногой, пытаясь сбросить надоедливую животину — и угодил под секиру агха, которая по рукоятку вошла ему в грудь.

Кот ловко скатился с начавшего падать тела, совершил кувырок в воздухе — и на окровавленную траву упал нагой человек. Нитлоту уже были знакомы и эта короткая вспышка, и по-звериному тягучие движения, и белозубый оскал… Он помнил иллюзорных Двуликих на равнине Ра'илг.

И помнил древние легенды об оборотнях, которые с любовью собирала Ниамор. Он всегда смеялся над ней. Ниамор… Огромные, полные тоски глаза на бледном лице, вечное острословие, её любимые бодрящие зелья по утрам — и пояс, этот проклятый пояс вокруг шеи…

Прости меня, сестра. Я был неправ: они существуют.

Обнажённый юноша кинулся в схватку. Его белая, как снег, кожа и лёгкий пух волос наводили на мысли о хрупкости, беззащитности — но гибкие прыжки, удары, укусы быстро заставляли разувериться. Двуликий бросался на альсунгцев, не заботясь о том, что они по сравнению с ним — горы, закованные в железо. Он сражался сразу двумя длинными ножами, с нечеловеческой — кошачьей — ловкостью вскрывая альсунгские кольчуги, оставляя на шеях гибельные красные ободки.

Где же он был, когда в бою на Ра'илг дорелийцев обездвижил страх перед его иллюзорными сородичами?… Разве что жил в Энторе или в какой-нибудь деревеньке в предместьях. Ждал своего часа, а добрые поселяне подкармливали объедками заблудшего котяру…

Нет, нелепая мысль. Скорее уж Двуликим пристало скрываться в лесах, как и духам стихий — ибо где ещё в Обетованном они могут быть в безопасности?

Нитлот почему-то не сомневался в том, что ни мечам, ни копьям не достать оборотня. В любой момент он способен вновь принять облик кота; драться с таким непредсказуемым противником — не в привычках северян. А уж драться с магическим созданием — тем более…

Зануда, помоги нам здесь! — позвал Тейор, и Нитлот тут же развернулся в другую сторону.