Клинки императора

– Так вот почему ты хотел, чтобы я посмотрела на руины Менкеровой халупы! – воскликнула Гвенна, припечатав ладонью стол. – Ты не просто изображал из себя параноидного принца; кто-то действительно пытался тебя убить!

– Что за халупа? – спросил Талал.

Валин ни разу не видел лича на Крючке. Весьма вероятно, что тот вообще не знал о случившемся.

– Трактир, – ответила ему Анник.

– Сортир, – поправил ее Лейт. – Но я все равно его любил.

– После предупреждения эдолийца то, что случилось у Менкера, показалось мне странным, – согласился Валин. – И поэтому же я заподозрил, что Анник пыталась меня утопить во время тренировки с погружением. К тому же она завязала какой-то непонятный узел…

– Обычный двойной булинь, – отрезала снайперша. – Я тебе уже говорила.

Ее голубые глаза вперились в него холодно и вызывающе.

– Ну хорошо, давай по порядку, – сказала Гвенна, тряхнув головой. – Сперва этот бедолага на корабле говорит тебе, что кто-то из кеттрал пытается тебя убить. Потом обрушивается трактир. Потом тебе кажется, что Анник пытается тебя утопить. Потом Анник стреляет тебе в плечо боевой стрелой.

– Анник в этой истории мелькает повсюду, – заметил Лейт. – Могу поспорить, ты был в восторге, когда ее назначили в твое крыло!

– Я не пыталась его убить, – бесцветным голосом сказала снайперша.

– Я и не говорю, что пыталась, – ответил Лейт, поднимая вверх обе руки. – Но какой-то Кентов ублюдок очень постарался, чтобы это выглядело именно так.

– Юрл! – прорычал Валин. – Наверняка это Юрл. Не будем забывать о причине, по которой мы сидим здесь взаперти без единого клинка или лука на брата.

– Юрл, конечно, падаль и конченый мерзавец, – не согласился Лейт, – но эта затея кажется чересчур умной для его маленькой хорошенькой головки.

Талал нахмурился.

– Однако это он рассказал Шалиль про Анник и Эми. Может быть, он хочет на какое-то время вывести нас из игры?

– И это ему вполне удалось, – заметил Валин. – Но я все равно не вижу здесь никакого смысла. Какое отношение имеют Ха Лин и Эми ко всему остальному – к эдолийцу, ко всему этому Кентом клятому заговору?

– Менкеров трактир, – бесстрастно сказала Анник. – Вот связь.

Валин сделал длинный нетерпеливый выдох.

– Трактир обрушился в то же самое время, когда убили Эми, но большой связи я тут не вижу. Ты сама сказала: чердак, на котором мы ее нашли, находился на другой стороне бухты.

– Сколько раз ты уже был на волосок от смерти? – раздраженно спросила Гвенна.

Валин подумал.

– Менкеров трактир. Погружение. Снайперское состязание. – Он пожал плечами. – Четыре, если считать еще и Пробу.

– Ну хорошо, – начал Талал, подхватывая тему. – Вот тебе и связь: в двух из этих случаев были совершены нападения на женщин, и женщины были убиты. В первый раз это была Эми, в последний – Ха Лин.

– Беда в том, что пятьдесят процентов – это только пятьдесят процентов, – заметил Лейт.

По спине Валина пробежал озноб.

– Семьдесят пять, – мрачно сказал он.

Даже раскрыв все остальное, он собирался оставить избиение Лин в тайне. Это было глупо, иррационально. Она была мертва, ее прах развеян по ветру; рассказать о том, что случилось, не было предательством по отношению к ней; это больше не могло уязвить ее гордость. И тем не менее она стыдилась происшествия на утесах, стыдилась до слез, и он чувствовал, что, рассказав эту историю остальным, он словно каким-то образом нарушит доверие, которое было между ними, выставит ее тайны на всеобщее обозрение. Кроме того, это не казалось ему чем-то значительным – до тех пор, пока они не начали выискивать связи между событиями.

– Юрл с Балендином напали на Ха Лин во время снайперского состязания, того самого, на котором Анник меня ранила. Они заманили ее в ловушку, потом обездвижили, избили до крови, пытались ее сломать. Именно поэтому она была вся в синяках еще до Пробы, а вовсе не из-за какой-то тренировки, как она говорила. Они сказали, что это расплата за то, что она выступила против них на ринге.

Четыре пары глаз вперились в него.

– Вот ведь дерьмоеды, вонючие сучьи ублюдки! – выругалась Гвенна, сжимая и разжимая кулак, словно в нетерпении схватиться за меч.

– Где это произошло? – спросила Анник. Ее голос был спокойным и жестким.

– На Западных Утесах.

– Прямо над полигоном, где проходило состязание, – тихо заметил Талал.

– Здесь есть что-то, – сказал Валин, в смятении тряхнув головой. – Только я не знаю, что.

Он чувствовал, что правда была где-то рядом, на самом пределе досягаемости, словно знакомая мелодия, которую вот-вот услышишь.

– Но каким образом, избив Лин за милю оттуда, они могли заставить Анник стрелять боевыми стрелами? – спросил Лейт.

– Я не стреляла боевыми! – отрезала снайперша. – Стрелы были мои, но наконечники подменили.

Талал вздрогнул.

– Подменили?

– Подменили, – подтвердила Анник. – В четвертый раз я объясняю это Валину. Эти наконечники были не мои. Это были не те стрелы, которыми я стреляла.

– Может, ты просто ошиблась? – предположил Лейт.

Снайперша обдала его ледяным взглядом.

– Я не ошиблась.

– Ну хорошо, но как, во имя Хала, они могли подменить наконечники в полете?

– Я не знаю.