Клинки Ойкумены

Минута, и на его столике возник запотевший кувшинчик с лимонадом, вазочка-термос с колотым льдом и керамический кубик, похожий на игральную кость великана. В четырех ячейках верхней грани куба прятались миниатюрные пирожные: кофейно-кремовое, шоколадное, безе-ликер и фруктовое. Судя по цвету и слабому аромату — лимонно-грушевое. Мар Фриш кивком поблагодарил улыбчивого официанта — на Хиззаце в большинстве кафе предпочитали живую обслугу. Проследив краем глаза, как удаляется смуглый абориген в ослепительно-белом саронге, он вернулся к местным новостям, мелькающим в сфере уникома.

Это был его четвертый день на Хиззаце, и третий — в университетском городке Бунг Лайнари. Йотам Галеви — так теперь временно звали Гиля Фриша — заявился в университет на следующий день после прибытия на Хиззац лайнером первого класса «Альянс». Рейс Таммуз — Китта — Хиззац — Пхальгуна, каюта «люкс». Сын почтенного бизнесмена Йотама Галеви, посетив Хиззац месяцем раньше, вознамерился поступать в здешний университет. Да, именно в Бунг Лайнари, на факультет этнографии. Отец желал ознакомиться с учебным заведением, в котором сын проведет ближайшие пять лет. Пять лет и девять месяцев, если быть точным. Программы? Знакомство с преподавателями? Экскурсия по университету? Да, это то, что нужно. Не сомневайтесь, все будет оплачено. Что? Конечно, в частном порядке. Мар Галеви понимает: время, потраченное на него, стоит денег.

Здесь Хиззац и так далее.

Аудитории вполне современные. Впрочем, чувствуется национальный колорит. Для будущего этнографа это полезно. У вас предусмотрена полевая практика? Начиная со второго курса? Хорошо. Программу я посмотрю на досуге, сбросьте ее в мой уником. Благодарю. Господин профессор? Рад знакомству. Вы — автор двух учебных пособий для старшекурсников? На основании опыта собственных исследований? Полностью с вами согласен: теория должна подкрепляться практикой. Очень разумный подход. Да, аудитории для практических занятий я тоже хочу осмотреть. Там сейчас студенты? Не будем мешать, у меня достаточно времени. Завтра? Вполне устроит. В котором часу? Хорошо. Спортивные залы? Интересуют. Мой сын еще не определился окончательно с видом спорта, которым будет у вас заниматься. Вероятно, фехтование…

— …Я нуждаюсь в ваших профессиональных навыках, мар Фриш.

Повторный вызов к Луке Шармалю стал для Гиля Фриша неожиданностью. Существовал ряд причин, по которым он мог понадобиться работодателю. Рассчитывать вероятности каждой из них Фриш не стал: не хватало исходных данных. Он был уверен: все разъяснится при встрече. Вероятность — девяносто восемь целых, семь десятых процента.

— Каких именно?

— Прежде, чем стать следователем, вы занимались оперативным наблюдением в полиции Таммуза.

— Совершенно верно. Удаленное наблюдение при помощи технических средств, а также непосредственное личное наблюдение с дистанции прямой видимости.

Разумеется, Шармаль это знал. Досье своих коллантариев банкир помнил наизусть. Фриш просто дал патрону понять: он ничего не скрывает и готов к сотрудничеству. Сейчас это было не лишним. Он только умолчал, что кроме оперативного наблюдения и службы следователем он шесть месяцев проработал внедренным сотрудником под прикрытием. Эта информация в досье отсутствовала. Шармалю незачем знать все — даже по прошествии четырнадцати лет.

— Мне требуется наблюдатель за Диего Пералем и Энкарной де Кастельбро.

В течение двух с половиной секунд Гиль Фриш перебрал в голове ряд уточняющих вопросов и сам нашел на них ответы. Банкир опасается, что пассажиры их колланта проговорятся. Необходимо определить круг общения беглецов, оценить возможность утечки информации и минимизировать ее. Патрон рассмотрел вариант привлечения к делу наемных детективов и отказался от этой идеи. Обращение к частному сыщику — или в сыскное агентство — увеличит вероятность утечки. Он, Гиль Фриш, обладает всеми необходимыми навыками. Его не нужно дополнительно вводить в курс дела. Он не заинтересован в огласке.

И он всячески постарается загладить собственную оплошность. Как сказали бы варвары, из штанов выпрыгнет. Сам Гиль свой поступок оплошностью не считал, но сейчас это не имело значения.

— Объекты знают меня в лицо.

— Да, знают.

— Потребуется модификация внешности. Плюс набор технических спецсредств.

— Составьте список.

Солнце час как скрылось за горизонтом. Фиолетовый вечер перетек в смоляную ночь. Глаза звезд, если верить певице, мяукающей в акуст-линзах, горели жаркой тропической страстью. Особенность здешнего неба: на Хиззаце звезды выглядели язычками охристого пламени, огоньками свечей, а не россыпями алмазной пыли или колючими золотыми блестками. С наступлением сумерек солнцезащитный купол над кафе свернули. Четыре столика в тенистом закутке университетского парка оказались под открытым небом. Вернее, под пологом пушистых ветвей столетней криптомерии, меж которыми в четверть накала загорелись желтые «солнышки» холодной плазмы. На стойке бармен, он же официант, он же весь персонал кафе, зажег старинный масляный фонарь.