Клинки у трона

Верл-а-ней, приподнявшись, секунду с ненавистью смотрел на меня, а потом завалился на бок. Просто удивительно, как он до сих пор держался? Я же ведь его основательно обмолотил. Однако и сам я чувствовал себя немногим лучше. Чрезмерное напряжение боя не могло не сказаться сейчас, когда я резко расслабился. Меня основательно шатало, шумело в голове, пот слепил глаза, и я почти ничего не видел. Как во сне я обвёл взглядом трибуны, где зрители что-то кричали мне, приветственно размахивая руками. Но я сейчас думал только о том, чтобы не упасть. Вот какой-то человек поднялся с места и стал пробираться к спуску с трибун. Где-то я его видел. Точно, видел. Тут я почувствовал, как кто-то хватает меня за руку. Какое облегчение облокотиться на что-то надёжное.

— Спокойно, милорд. Держитесь. — Голос старого ветерана был твёрд.

— Хоггард, там Бекстер. — Тут я увидел подбежавшего Ролона. — Ролон. Бекстер здесь. На трибунах. А этот человек из Братства. Он убийца.

— Я понял. Ты молодец. — Ролон одобрительно улыбнулся. — Молодец! Держись. — Он повернулся к трибунам.

— Там. — Я показал рукой.

Ролон кивнул и кинулся в указанном направлении. А ко мне уже бежали родители, брат, Ольга. Надо взять себя в руки. Короткое погружение в дей-ча, и я уже мог встретить родителей, твёрдо стоя на ногах.

— Энинг, ты был великолепен. — Ольга, опередившая всех, повисла у меня на шее. — Я так испугалась за тебя. Мне показалось, что он хочет убить тебя.

— Глупости. — Я с трудом сохранял равновесие. Секундного отдыха в дей-ча явно было маловато. — Тогда бы он лишился своего заработка.

Подошедший Ратобор, услышав мои слова, мрачно покачал головой. Уж его-то не могли обмануть мои аргументы. Я видел, как он о чём-то поговорил с таким же мрачным Отто. Король согласно кивнул, а потом указал своим людям на всё ещё лежащего без сознания несостоявшегося убийцу. Потом подошёл ко мне:

— Ну что ж, поздравляю, новый барон Веербаха. На колено.

Я покачал головой:

— Вы кое о чём забыли, ваше величество. Благородный Эрих Вардек не отменил боя со мной. Он только передал свою очередь Готлибу. У нас была договорённость, что он примет окончательное решение после моих поединков. Слово за ним. — Я посмотрел на стоящего позади короля Эриха. Король тоже обернулся к нему.

Эрих же смотрел только на меня, задумчиво покусывая губы.

— Знаешь, — заговорил он. — Раньше я считал, что ты не сможешь сражаться со мной на равных, и поэтому отказался от поединка. Теперь же я отказываюсь потому, что считаю, что я не смогу сражаться с тобой на равных. Такого боя я ещё не видел. Но… — Эрих гордо обвёл взглядом всех присутствующих, — если кто-то считает, что я отказываюсь из-за трусости, то я к его услугам!

— Я так не считаю, — ответил ему король. — Ты уже доказал свою храбрость. И если кто-то будет считать иначе, то это уже будет вызов мне. — Отто сурово обвёл всех взглядом. — А сейчас, рыцарь Энинг, барон Веербаха, на колено.

Честно признаться, для меня, воспитанного в другом мире, эти церемонии были смешны, но, понимая, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят, я покорился существующим правилам.

Отто достал свой меч и опустил его мне на плечо:

— Отныне ты становишься бароном Тевтонии. Будешь ли ты заботиться о своих владениях и о людях, живущих в них?

Я замялся, боясь сморозить глупость. Как вести себя при посвящении в бароны, мне никто не рассказывал.

— Я постараюсь, — наконец ответил я.

Судя по возникшему смеху, я всё же глупость сморозил. Однако неожиданно мне на помощь пришёл Ратобор.

— Что смешного сказал барон? — обвёл он всех сердитым взглядом. — Этот ответ гораздо честнее того уверенного «да», которое сказало бы большинство из вас. Только полный дурак может быть уверенным в чём-то абсолютно.

Спорить с князем, гостем их монарха, никто не решился. Люди виновато замолчали, косясь на короля. Однако Отто сделал вид, что не увидел ничего странного.

— Встаньте, барон Веербаха.

Я поднялся и замер, не понимая, что делать дальше.

— Может, стоит пригласить своих недавних противников, ну и нас заодно, за стол? — подсказал мне с усмешкой Ратобор.

Я благодарно кивнул и громко повторил его слова. По совету Хоггарда я ещё распорядился вынести столы с едой на улицу для угощения почтеннейшей публики. Поморщившись при виде очередного опустошения запасов замка, я всё же поступил так, понимая, что в таких делах Хоггард гораздо опытнее меня и плохого не посоветует.

Дождавшись, когда люди немного отойдут, я попросил:

— Хоггард, а сэра Альвейна нельзя пригласить на пир?

— Альвейна? — Хоггард удивлённо посмотрел на меня. — Но ведь ты только что его пригласил!

— Разве? Но я думал, что приглашаются только те, с кем я сражался?

— Верно, но ведь Альвейн и есть твой противник! А-а… ты думал про Тень. Но, Энинг, этого человека ведь недаром называют Тенью. Он никто. Тень и в самом деле становится тенью человека. Все его победы — это победы господина, поражение Тени — это и поражение господина. После победы Тень получает причитающийся гонорар и исчезает. А если проигрывает, то исчезает без денег.