Клинки у трона

— Когда я понял, что вы упали с коня специально, то задумался, а зачем вам это надо. Я уже почти догадался, но тут меня отвлекли. Я всё понял только тогда, когда против меня вышел на поле не просто Тень Альвейна, а убийца из Братства Чёрной Розы. Причём не просто убийца, а верл-а-ней — лучший из лучших. Наверное, я бы погиб или лишился своего титула, если бы убил его на поле, но, на счастье, совсем недавно я научился пользоваться оружием, о котором убийца не знал.

— Что ты говоришь, Егор? Какой убийца? — Мама слушала меня, бледнея на глазах.

Я виновато ей улыбнулся и продолжил:

— Я могу предполагать, что дело происходило так: верл-а-ней перед турниром встретился с вами, сэр Альвейн, и предложил денег, много денег, за то, что вы, выйдя в первую тройку, случайно упадёте с коня, а потом, не в силах продолжать бой, выберете его в качестве Тени. Скорее всего, первым вашим порывом было отказаться — ведь сколько бы денег вам ни предложили, на кону стояло гораздо больше — титул, замок, богатство, а всё, что нужно, так это победить какого-то мальчишку. Думаю, убийца быстро убедил вас, что баронство вам не светит в любом случае. Не вам тягаться с рыцарем Ордена. — При этих словах по залу пронёсся гул. Я обвёл зал ледяным взглядом. — Да, я рыцарь Ордена и не намерен больше этого скрывать. — Я достал шеркон и бросил на стол. — Кто-нибудь хочет усомниться?

Молчание было мне ответом.

— Хорошо. Тогда я продолжаю. Альвейн согласился и сделал всё так, как ему велели. Он знал, что ему не победить меня, и знал, что тот человек, которого он выбрал своей Тенью, убийца. — Я ненадолго замолчал, а потом посмотрел на бледного как смерть Альвейна. — Однако это всё неважно. Я могу простить тебе то, что ты выпустил против меня убийцу, но я не могу простить тебе другого. Я не знаю, что ты делал в Тевтонии, когда бежал из Британии, но вряд ли твоя жизнь была честной. Однако я знаю кое-что другое. Мой друг… Буефар, в чьём замке мы сейчас находимся, рассказал мне кое-что. Он говорил, что нашёл всех убийц, кроме двоих. Один руководил атакой на его замок, а другой был при нём на подхвате. Одного он отыскал в степях за Днепром. Второго он описывал как человека со шрамом на подбородке, идущим от правого угла губы наискось. Ваша борода маскирует ваш шрам, однако его можно разглядеть, если знать, что искать. Буефара, как всегда, подвела его доверчивость. Думаю, что вы были далеко не мелкой сошкой в тот день, когда головорезы ворвались в этот самый замок. Именно Буефара я вам и не могу простить.

— Браво, милорд. Вы не очень и ошиблись.

Я удивлённо обернулся и увидел верл-а-ней, который в сопровождении двух стражей стоял у входа. Одна из его рук была перебинтована, но их всё равно сковывала короткая цепь — Хоггард не хотел рисковать.

— Вы позволите? — Убийца невозмутимо подошёл к столу, сел и стал неловко есть. — В вашей тюрьме, милорд, совсем не кормят.

— Ну это уже наглость!!! — взревел Хоггард, схватив того за плечо.

Я махнул рукой:

— Оставь его, Хоггард. Дай человеку поесть.

— Правильно. Всегда мечтал перед смертью хорошо поесть.

— А кто сказал, что вы умрёте? — удивился я.

— Ну не дурак же я. После всего произошедшего вряд ли меня оставят в живых.

— Если я правильно понимаю, то вы всего лишь выполняли свою работу. Ваша смерть ничего для меня не решит.

Верл-а-ней резко выпрямился на стуле и удивлённо уставился на меня. Его развязный тон исчез как по мановению волшебной палочки.

— Вы что, серьёзно?

— Абсолютно. Сердиться на вас — всё равно что сердиться на ветер, потому что тот дует. Не по собственной же воле вы охотитесь на меня. Настоящий убийца ведь не вы, а тот, кто платит вам деньги.

Убийца растерянно посмотрел на меня:

— Мне говорили, что вы славитесь своей непредсказуемостью, но такого… такого даже я не ожидал. Вы, милорд, первый, кто понял нашу сущность.

— У меня были хорошие учителя. И они всегда говорили: первое, узнай себя. Узнавши себя, ты сможешь побеждать часто. Второе, узнай врага. Узнавши врага, ты будешь побеждать всегда. А я был не самым плохим учеником, если судить по тому, что, несмотря ни на что, всё ещё жив.

— Это самый верный критерий оценки, — кивнул верл-а-ней. — Но Сверкающий расторг с нами договор. Мы охотимся за тобой из-за оскорбления, которое ты нанёс верл-а-ней у себя дома.

— Он сам был виноват. Он нарушил и своё слово, и ваши правила.

— Это невозможно! — Убийца даже встал от возмущения.

— И тем не менее. — Я коротко рассказал о том, что произошло во время той схватки.

Верл-а-ней задумчиво посмотрел на меня:

— Домой вернулся только один, и он рассказывал совсем другое. Он сказал, что ты и твои друзья убили двоих, а он вынужден был бежать, чтобы донести нам весть об оскорблении.

— Они оба были живы, а верл-а-ней… он бы тоже остался жив, но я не мог взять его живым.

Убийца пристально посмотрел на меня. Я не отвёл взгляда. Остальные, казалось, понимали, что здесь происходит что-то важное, и молчали.

— Я кое-что слышал о рыцарях Ордена и кое-что слышал о тебе… — наконец сказал он. — Готов ли ты поклясться, что сказал правду?