Клинок Белого Пламени

Тот резко втянул воздух сквозь сжатые зубы, и на побелевшем лице выступили бисеринки холодного пота. Он смотрел в потолок, почти не дыша от боли, и изо всех сил пытался сосредоточиться на небе и полетах. Пытался вспоминать, как развевается крыльями на ветру его живой плащ, как от скорости вышибает дыхание из груди… Как меняется мир вокруг и он сам, когда становится ветром… Как… легко… летать… Какое чувство испытывает любой… кому с влажным хрустом, медленно ломают кости, снимают кожу, наматывают на отравленные шипы нервы и по живому тянут жилы!!!

Стримбор судорожно дернулся, резко вдохнул и не смог сдержать крик дикой, лишающей разума невыносимой боли…

— Держись, Стрим, держись… — говорил, продолжая резать по живому, бог-целитель. Ветер вырывался, потеряв над собой контроль, и заходился в крике, уже ничего не чувствуя, кроме невыносимой муки, и не видя ничего, кроме кроваво-черной пелены…

Алина выдернула болт из предплечья, коротко и емко пожелала своим врагам провалиться за Грань через интересные места. Согнула руку в локте, проверив послушность и гибкость, после чего припала к ране губами и сплюнула. Повторив это действие несколько раз, вытерла тыльной стороной ладони рот и презрительно фыркнула:

— Они бы мне еще мышьяка в вино подсыпали. Неудачники.

— Чем тебя? — спросил Волк, отрезав чистую полосу от своего белого плаща и перетягивая девушке рану.

— Какой-то парализующей отравой, — скривилась воительница.

— Как рука? — обеспокоился Волк.

— Нормально, — отмахнулась Алина, в доказательство несколько раз сжав кулак. — У псевдоплоти свои достоинства. А мое тело создано из псевдоплоти.

— Все мы химеры, — криво усмехнулся Арох, затягивая повязку и завязывая узелок.

Алина молча согласилась, подумав о том, что быть химерой ей нравится гораздо больше, чем человеком. Да и человеческое прошлое вспоминалось… с трудом. Тусклое и очень далекое… Такое, о котором можно сказать: «Было давно и неправда».

— Как думаешь, все осы в одном гнезде засели? — поинтересовалась Алина, осторожно выглядывая из-за невысокого заборчика каменной беседки, в которой они укрылись. След привел их в один из дальних домов, стоящих за чертой города.

— Сомневаюсь, — ответил Арох.

Почему-то молчал дух-хранитель Тэллахаэла, хотя давно должен был среагировать на происходящее. Это было странно. Но и без него вполне можно обойтись. И мешать он не будет.

«Пять очень опасных воинов, еще двое стараются быть воинами, шестнадцать солдат и восемь слуг», — отрапортовал возникший за спиной вожака вожаков Таррхат.

— Как расположены, чем вооружены? — вслух спросил Арох. Серебристый волк открыл свой разум, передавая богу мысленную картинку. — Хорошо… Вот наивные. Совсем воевать не умеют. По моему сигналу начинаем охоту. И главарей не убивать, если будет возможность, — напомнил вожак.

«Как пожелаешь, Великий», — склонил лобастую голову волк и бесшумно исчез во тьме.

— Идем? — повернулась к Ароху воительница.

— Ты справишься? — Волк с легким сомнением взглянул на раненую руку девушки.

— Ты ведь знаешь, что такое боевой транс, Арох, — тягуче-медленно произнесла Алина. — Я в шаге от него.

Глупых вопросов Белый Волк больше не задавал. Пламенный боевой маг в трансе — это страшное оружие. Двое хищников скользнули в обход дома, сливаясь с тенями. Достигнув условной точки, кивнули друг другу и разошлись в разные стороны. Серебристая молодая волчица верной собакой метнулась вслед за воительницей.

Арох выждал условленное время. Пожалел об отсутствии своего боевого лука, вынул первую пару кинжалов из-за пояса и метко снял сразу двоих маячивших в окне арбалетчиков. После чего протяжно завыл, приказывая начать атаку.

— Повеселимся, — усмехнулся великий вожак, легко уходя от горючего снаряда, брошенного каким-то отчаянным недоумком, вздумавшим драться против того, кого с некоторых пор считали непобедимым.

В доме со второго этажа послышался крик. Невозможно было спутать этот вопль ни с чем другим — так кричат сгорающие заживо. Алина вступила в игру…

Сжав зубы, Стримбор коротко простонал. И когда перепачканная в крови ладонь Ирихора легла на лоб и боль начала затихать, это показалось просто блаженством. Ястреб помог Стриму приподнять голову и поднес кружку с водой. Хотя оказалась там отнюдь не вода, Ветер припал к кружке, словно к живительному источнику.

— Не получилось, — отрешенно признал Ирихор, вытирая руки, перепачканные кровью по самые локти.

— Что «не получилось»?.. — хрипло поинтересовался обессиленный Ветер, пытаясь вернуть себе способность мыслить. — Меня как будто Кошмар пожевал…

Целитель, заметив наконец, что в клочья искромсал кусок ткани, которым пытался стереть кровь, убрал свои лезвия, сформировав их обратно в пальцы. Опустил руки, сказал:

— Я никогда с таким не сталкивался. Печать стала частью тебя, Стрим. Я не могу ее снять.