Клинок эмира. По ту сторону фронта

– Закуска царская. Давно таких вещей не едал, – удивленно проговорил Кудрин.

– Спецпаек, Михаил Павлович, – весело отозвался

Микулич. – Ничего не поделаешь – профессионально вредный труд…

Все рассмеялись.

– Пушкареву спасибо скажите. Самое ценное он прислал из своего неприкосновенного фонда, – пояснил Беляк.

– Им вместе с бумагой еще кое-что сбросили…

Кудрин и Найденов ели с большим аппетитом. Беляк, сидя на корточках и опершись о стену, наблюдал за ними.

У него было сейчас счастливое ощущение человека, успешно достигшего цели, причем цель эта достигнута раньше предполагаемого срока. Пушкарев просил выпустить газету хотя бы к апрелю. Сейчас же только вторая половина февраля, а свежие оттиски первого номера уже готовы.

«Что бы мы сейчас делали без него? – думал Беляк, поглядывая на Куприна. – По-прежнему толкли бы воду в ступе, планировали, гадали, спорили».

Ему хотелось сказать сейчас Кудрину и Найденову что-нибудь хорошее, ободряющее, но он, как назло, не мог подобрать подходящих слов и лишь спросил:

– Устали, дорогие мои?

– Ерунда! – махнул рукой Кудрин. – Если работа идет, устаешь меньше. Конечно, если она по душе. А мне эта по душе, ой как по душе! Как вспомнишь, что эти листочки будут читать наши люди, руки сами ходят и усталость не берет. Куда там, как молодой!

«Устал старик, – решил Беляк. – Устал, а крепится, не подает виду».

– Ничего, ничего, Карпыч, – бодро сказал Кудрин, как бы разгадав невысказанную мысль Беляка. – Не подведем!…

Найденов взял в руки флягу, отвинтил крышку, прищурил один глаз и понюхал.

– А-а! – крякнул он. – Любопытно бы сейчас по махонькой пропустить.

– Ну-ка, дай сюда, – потребовал Кудрин и, получив в руки флягу, завернул колпачок. – Ни-ни!…

– По капельке, – взмолился Найденов. – По крохотушечке…

Кудрин погрозил ему пальцем и сделал строгое лицо.

– Понюхал и хватит. Оставим на шабаш, – сказал он. –

Разопьем у меня дома. Идет?

– Что же делать, – ответил Найденов, почесав в затылке.

– Не возражаю, если твоя половина приклад хороший поставит.

– Хорош будешь и без приклада, – отшутился Кудрин. –

Огурец соленый найдется, и достаточно.

Они приступили к работе.

Беляк знал, что после того как газета будет отпечатана, предстоит еще много хлопот. Газету надо было распространить не только в городе, но и по окрестным селам. Эта задача лежала на отряде, на его партийной и комсомольской организациях: завтра должны были приехать в город за газетами Багров и партизан Снежко. Микуличу, Найденову, Крупину было поручено расклеить газеты в городе.

Все было уже обдумано, распланировано.

– Когда же нам явиться? – поинтересовался Беляк.

– Часа за два до свету, – не задумываясь, ответил Кудрин. Беляк и Микулич начали выбираться наружу.

Замкнув дверь, они остановились в удивлении, – с востока приближался и быстро нарастал гул самолетов.

– Неужели наши? – сказал Беляк и взглянул на небо.

– Конечно, наши, – уверенно подтвердил Микулич. –

Разве немцы в такую ночь поднимутся?

Микулич оказался прав. Надрывно завыла сирена, и по небу беспокойно забегали лучи прожекторов. Они беспомощно натыкались на мутные облака, ломались, скрещивались, вновь расходились в стороны. Беспорядочно захлопали запоздавшие зенитки, затарахтели пулеметы, прорезая тьму светящимися строчками трассирующих пуль. Невидимые с земли, укрытые низкими облаками, самолеты спокойно проплыли над городом, развернулись и пошли в сторону южной окраины, к аэродрому. И стало вдруг светло как днем. В небе повисли огромные светящиеся шары: от них отрывались и стекали вниз огненные струйки.

Земля качнулась. Беляк и Микулич перебежали поляну и встали около сторожки. Вдали грохотало, земля тряслась от разрывов бомб. Зенитки продолжали остервенело стрелять, но прожекторы уже погасли.

Советские самолеты бомбили аэродром. Бомбежка продолжалась не больше двадцати минут и закончилась взрывами огромной силы, потрясшими весь город. Это взлетели в воздух штабели авиационных бомб.

Потом самолеты ушли, и все стихло.

С утра 23 февраля город зашевелился, точно растревоженный муравейник. Почти на всех улицах, на столбах, на стенах домов и заборах была расклеена небольшая, аккуратно отпечатанная подпольная газета «Вперед» – орган бюро окружкома коммунистической партии.

На лицевой стороне газеты большими буквами были приведены слова: «Наши силы неисчислимы. Зазнавшийся враг должен будет скоро убедиться в этом». «Все силы народа – на разгром врага! Вперед, за нашу победу!»

В передовице рассказывалось о том, как бьется с врагом доблестная Красная армия, остановившая наступление гитлеровских полчищ и нанесшая им сокрушительные удары под Москвой, Тихвином, Ростовом-на-Дону, Ельцом. Сообщалось, какие потери понес враг, откатываясь на запад, теряя технику и усеивая дороги трупами своих солдат и офицеров. Статья призывала всех советских граждан в районах, оккупированных врагом, множить ряды народных мстителей, создавать новые партизанские отряды, истреблять фашистов.

«Наше дело правое! Победа будет за нами!» – этими словами кончалась передовая.