Клинок флибустьера

Наргиз потеряла сознание, ее отвезли в сарай на окраине, где они разбирали ворованные машины, и заперли там, предварительно забрав у нее пропуск.

Клава оделась во все черное, обмотала лицо и голову черным платком, позаимствованным у бабки, и прошла на завод по пропуску Наргиз. Вахтерша не узнала ее в платке.

Пройдя на завод, Клава взяла пылесос, которым пользовалась Наргиз, и просунула шланг пылесоса в вентиляционное отверстие — в том самом месте, откуда, если верить плану, было совсем близко до вытяжки в курительной комнате.

Пылесос был очень мощный, и вместе с пылью и мусором он вытянул из вентиляции спрятанные там алмазы.

Алмазы вместе с пылью попали в мусорный мешок пылесоса.

Клава положила мешок в мусорный бак, пометив его своей губной помадой, вышла с фабрики по пропуску Наргиз, переоделась и вернулась уже по своему пропуску, чтобы обеспечить себе алиби.

Теперь снова на первый план вышли братья Кривошеевы и их приятель Леха Звонарев.

Перед началом операции они проследили за машиной коммунальной службы, которая вывозила мусор с ювелирной фабрики, установили ее маршрут и график. В решающий день они перехватили эту машину на безлюдной улице по пути к фабрике.

Леха выскочил на мостовую прямо перед мусоровозом, споткнулся и упал прямо под колеса.

Водитель мусоровоза выскочил, чтобы посмотреть, что с ним случилось. Тут к нему подскочил Косой и, как и с Наргиз, воспользовался платком с хлороформом.

Шуруп в то же время подбежал к мусоровозу, залез в кабину и отключил при помощи того же хлороформа второго мусорщика.

Потерявших сознание мусорщиков они завезли в тот же сарай, где уже лежала Наргиз, после чего переоделись в униформу мусорщиков и поехали на ювелирную фабрику.

Там они забрали весь накопившийся к тому времени мусор и поехали на свалку.

Не доезжая до свалки, остановили машину в безлюдном месте, перебрали мусор и нашли мешок, помеченный красной помадой.

Содержимое этого мешка вытряхнули на расстеленный полиэтилен, чтобы ничего не потерять, просеяли его и выбрали из мусора несколько десятков неказистых полупрозрачных камешков.

— Что, это правда алмазы? — проговорил Шуруп, разглядывая один из камешков. — Совсем непохожи. Даже не блестят!

— Что ты понимаешь! — отозвался Косой, перебирая камешки. — Их же еще не огранили. Ты только прикинь, каждый такой камешек стоит не меньше лимона!

— Обалдеть! — присвистнул Шуруп. — Это же сколько всего денег выходит? Чертова прорва! Я даже сосчитать не могу! И половину этих денег придется отдать тому чужаку, как его… Борису… мне кажется, это несправедливо.

— Ага… — странным голосом подтвердил Косой, — вот за что ему столько…

— Но он ведь придумал план…

— Да придумать ничего не стоит, главное — сделать. А всю основную работу сделали мы.

— Ну, и еще Белка…

Белка — это было Клавино школьное прозвище.

— Так это еще и с ней делиться надо… это выходит, половину денег на четверых делить придется. Не так и много останется.

— С Белкой мы как-нибудь разберемся! А вот Борису такие деньжищи отдавать неохота. Камешки-то у нас…

— Да, но он знает покупателя.

— Что мы, не найдем, кому продать?

— А думаешь, это так просто? Нам же нужно, чтобы покупатель заплатил хорошую цену и при этом нас не заложил. А как мы будем искать покупателя?

— Поспрашиваем знакомых…

— Ага, тут-то нас и повяжут. Нет, без Бориса нам не обойтись.

— А что, если затащить его в подвал или в нашу мастерскую и как следует отмутузить? Он хлипкий, быстро сломается… и тогда все деньги поделим на троих…

Леха Звонарев, который молча слушал этот разговор, вдруг заговорил:

— Ребята, вы чего? Это не по-людски… мы же одна команда, вместе работали, надо теперь честно поделиться…

Братья переглянулись.

— А вообще-то, на двоих делить лучше, чем на троих! — проговорил Шуруп и шагнул к Лехе…

После операции сообщники не встречались. На этом настоял Борис, он сказал, что так безопаснее. Он же назначил день, когда вся команда поедет в Петербург, где живет покупатель.

Еще Борис сказал, что ехать нужно на поезде, потому что там не так тщательно проверяют багаж, как в аэропорту, и гораздо легче будет вывезти алмазы.

Он купил билеты для себя и Клавы в один вагон, а Косому и остальным — в другой. Он должен был прийти прямо на вокзал.

Клава ждала его возле вагона. Оделась она попроще, чтобы не бросаться в глаза на перроне.

Когда до отбытия оставалось несколько минут, к ней подошли Косой с Шурупом.

— Ждешь дружка своего? — спросил Шуруп и сплюнул. — Так он не придет.

— Как не придет? Почему не придет?

— Приболел. — Шуруп переглянулся с Косым и криво усмехнулся. — Температура у него.

— И горло болит, — добавил Косой.

— Так мы сегодня не поедем?

— Как это не поедем? — набычился Косой. — Обязательно поедем! Нам здесь оставаться нельзя, сама знаешь! Нас в любой момент могут накрыть! А мы с Шурупом на зону не собираемся! Поедем сейчас, садимся, а то поезд скоро тронется! Поедешь с нами…

— А где Леха?

— А Леха тоже приболел. Короче, хватит трепаться, поехали, поезд скоро отходит…

— Но как же Борис?