Ключ

Когда Рокти указала ей глазами на то место, где лежал только что, скаля зубы и дрожа всем телом, Сирроу, Эдель поняла, что домовой тоже здесь. Он не мог не быть здесь, потому что все они – домовой, ктран, брат, человек, Рато, природу которого теперь трудно было определить, и даже гном, последний оставшийся в этом мире гном – все они составляли подобие магического круга. А Никита замыкал их, связывая в одну неразрывную цепочку. Она не ошиблась. Это был Путь, и завершался он здесь.

Она нарочито медленно прятала метательные ножи в пояс. Когда гном, потеряв терпение, отвернулся, она спрятала пару последних в кулаках, прижав стальные лезвия к внутренней стороне запястий.

***

Это закончилось так же внезапно, как и началось. Стих шум в ушах, сердце, молотом бухавшее о рёбра, застучало ровнее, грудь всё ещё сдавливало, но Никита больше не чувствовал себя запаянным тюбиком зубной пасты, из которого тщетно пытаются выжать хоть что-то. И хотя он не рискнул бы ещё подняться на ноги, зрение и слух начали возвращаться к нему постепенно.

– Поднимайся! Вставай! – кричал гном.

– Из него живьем пытались вынуть душу, – услышал Никита голос Марка, и снова накатила дурнота. Он задышал глубже, пытаясь справиться с паникой.

– Помоги ему, Вадимир!

«Аж два раза», – Никита за малым не рассмеялся. Стало легче. Капитан последний стал бы помогать ему.

– Проклятие! Иди ты!

Никита улыбнулся, торжествуя. У него в рукаве оставался один, козырный туз. И он надеялся разыграть его верно.

Борясь с головокружением, он лежал на мосту, ожидая, когда же Рокти подойдет к нему. Её шаги были почти не слышны. Она опустилась на колени рядом, помедлила секунду, а потом Никита почувствовал, как её руки приподнимают его голову.

Встретившись с ней взглядом, он улыбнулся и сбросил её в воду.

***

Яйцо в чаше было прекрасно. Прозрачное, как горный хрусталь, оно сверкало, испуская мягкие лучи. Те обволакивали его дымкой. А ещё казалось, будто камень источает тепло. Жар становился тем сильнее, чем ближе она подходила к нему.

Чаша, вырезанная грубо, покоилась на тонко сработанном базальтовом треножнике. Её поддерживали единорог, грифон и феникс. Она задержалась невольно, разглядывая их. Вспомнила сказки, какие рассказывали в Далионе о чудесных покровителях Нового Эрина, хранителях Грааля. Те были прекрасны, справедливы и добры.

Она прошла, наконец, мимо. Никита стоял на коленях, опустив голову на руки. Он зарос с тех пор, как она последний раз видела его в таверне. Оказалось, его темные волосы чуть вились. Ему все еще было дурно, но Рокти чувствовала его решимость, готовность действовать. Она присела осторожно – на узком мосту – приподняла его голову.

Его взгляд был ясен и тверд. Улыбнувшись, он сбросил её в воду.

***

Если бы Никита не был намного выше и сильнее, Рокти не дала бы ему столкнуть себя в воду. Вцепившись в рукав, она едва не стянула его вниз. Никита накренился, чуть не упав. И это спасло ему жизнь. Арбалетный болт пробил плечо насквозь. Никиту вдруг дёрнуло с чудовищной силой, развернув назад. Он балансировал мгновенье в опасном равновесии, а потом пальцы Рокти разжались, и она окунулась с головой. У Никиты не оставалось ни секунды лишнего времени, но он все же помедлил, опасаясь второго выстрела.

Арбалетный болт ушел куда-то вертикально, в потолок да так там и остался. Рол боролся с гномом, вырывая оружие у того из рук. Никите хватило времени и злости, чтобы помянуть худым словом Алана, отнявшего у Рола его меч. А потом Никита ринулся к камню, вспоминая на бегу, всё, что успел узнать о нём, пытаясь решить, что же теперь делать.

***

Когда хранитель опрокинул охотницу в воду, Клемент пожалел, что отошел на шаг назад. Ему надо было успеть к яйцу раньше хранителя, но тот уже поднимался на мосту, делая первый шаг вперед. Поэтому Клемент разбежался и прыгнул, как можно дальше, надеясь быстрее взобраться на возвышение по уходящим под воду ступеням.

Тяжелая волчья туша прервала его прыжок, обрушив в озеро где-то посередине. Он камнем пошёл ко дну, чувствуя над собою мокрую шерсть, кожей ощущая клацание челюстей. Он в последний момент успел отдернуть руку, уходя от острых клыков волка, благодаря бога за то, что вода гасила движения, замедляя их скорость.

***

Что-то упало сзади, плеснув оглушительно, подняв фонтан брызг. Никита невольно втянул голову в плечи, но не оглянулся. Рол всё ещё боролся с Калкулюсом, не в силах одолеть. Девочка стояла, не решаясь метать ножи в дерущихся, а Марк бежал по краю озера, спеша придти на помощь Ролу.

Крысёныш сидел на мосту по правую руку, глядя с любопытством. По левую – Вадимир смотрел на происходящее так, будто всё это его не касалось. А прямо передо Никитой в грубой каменной чаше лежало огромное хрустальное яйцо. От него, казалось, исходил жар. Забыв о раненом плече, Никита схватил чашу обеими руками и поднял.

– Всем стоять! Разобью к чертовой матери! – заорал он, чувствуя, что действительно разобьет его сейчас. Чаша была невероятно тяжела.

***