Ключ от этой тайны (СИ)

  Новогодние праздники пролетели как-то незаметно. Феликсу пришлось чинно сидеть за столом, потому, что пришли гости, и он с нетерпением ждал момента, когда, уже после наступления Нового года, можно будет позвонить и поздравить Марию. В этот вечер много звонков от родных и знакомых. Позвонила и поздравила Ира. Когда Феликс после двенадцати набирал номер Марии - было всё время занято, и он уже отчаялся. И вдруг она взяла трубку. Голос её был усталым, и Феликс, окунувшись в её настроение, поздравил её несколько сдержанно. Всё как-то было не так и не то. От Лили вообще никаких известий не было.

  С этим настроением Феликс отправился работать на завод. Щекутин объявил практику, ребят распределили по цехам. Феликс попал в сварочный цех, где процветала потогонная система - чем больше сваришь деталей, тем больше заработаешь. Приходилось вставать до зари, идти на семь часов утра на завод, надевать неудобную тяжёлую, плохо подогнанную робу и стоять всю смену в кабинке, варя полуавтоматом всякие "мостики" и "хомуты", за которые и заработать-то толком нельзя.

  За первый месяц работы Феликсу пришлось испытать всякое: и проволока застревала, и спираль приходилось то и дело менять, и ругали за брак из-за неудачно подобранного напряжения, и отправляли на унизительную мойку деталей, уборку цеха или на укладку заготовок в бадью.

  В душ Феликс не ходил, стеснялся раздетых мужчин. Быстро переодевался и грязным ехал домой и там уже нежился в ванной. Постепенно он окреп и освоился, стал отказываться от работ не по специальности и требовал, чтобы ему давали настоящие задания. Тогда суровый пожилой мастер участка махнул рукой, прикрепил к нему опытного сварщика Ярослава. Вместе они уже начали работать над более сложными проектами.

  Как-то Феликс вышел уставший из проходной. Стояла хмурая зимняя погода. На дереве галки устроили свой концерт, весело переговариваясь между собой. И вдруг он заметил под деревом одинокую фигурку.

  Феликс очень смутился. Он был грязен, на работу надевал старую куртку. Но Мария похоже была рада ему.

  - Почему ты не звонишь?

  - Извини, Мария! Работа поглотила целиком, - лепетал Феликс, не зная, куда отвести глаза.

  - Я узнала, что ты на заводе и в первой смене. Вот, решила повидаться.

  - Мне домой нужно - помыться, переодеться.

  - Да, я не надолго. Слушай, я хотела пригласить тебя в это воскресенье в гости. Ты будешь свободен?

  - Да. Я работаю в субботу, но это короткий день.

  - Хорошо. Ты приходи ко мне. Будет торт. Да, кстати, отец надумал уехать в гости, его уговорили привезти и внучку. Так, что ни его, ни Катаржинки не будет. Приходи к пяти.

  - Хорошо, приду обязательно!

  Домой он уже летел, радость охватывала его. Лёд сухости и непонимания был растоплен.

  ***

  В назначенный для встречи день была лёгкая оттепель. Ветки деревьев склонились под тяжестью снега, сугробы посерели и осели. Машины грузно проезжали мимо, из-под колёс чавкала вода. В воздухе уже как будто запахло весной. Особенно стойким это ощущение было, когда Феликс выбирал в цветочном магазине белые и розовые хризантемы.

  Он пошёл по Лебединой улице, вдыхая запах подтаявшего снега, то и дело погружая лицо в нежный и свежий, слегка горьковатый запах цветов.

  В густых синих сумерках ходил фонарщик в чёрном пальто и шляпе. Острые концы его шарфа развевались по ветру. Он шёл от столба к столбу, держа в руках длинную палку с горящим фитилем и зажигал фонари, жёлтый свет которых обрамлялся розовым сияющим кругом.

  В этом было что-то старинное, вневременное и умиротворённое, будто царство города возвышалось над велением веков.

  С чувством радостного ожидания какого-то необыкновенного будущего и какого-то вечного чувства в душе Феликс свернул на улицу Иконописцев, приближаясь к такому важному для него дому с часами.

  Марию такой Феликс ещё не видел - она казалось романтичной, очень женственной в платье в мелкий цветочек с глубоким декольте.

  Как-то сразу потянуло на мягкий, поэтичный разговор.

  Спустя время Мария вынула из духовки пирог с картофелем и мясом и нарезала его ароматными дольками. Пили армянское вино, от которого кружилась голова.

  Мария усадила Феликса смотреть фотографии, открыв тяжёлый бархатный альбом. Но Феликса отвлекала от фоток нежная шея Марии, и он не удержался от незаметного крохотного поцелуя. Потом осторожно обнял её, медленно взял её руку в свою, поцеловал её.

  В ответ Мария, освободив руку, нежно дотронулась кончиками пальцев до лба, носа, поцеловала его щёку, а потом их губы встретились, подобно двум птицам, парившим в вышине.