Читаем Ключ от этой тайны (СИ) полностью

  Позже ситуация чуть изменилась. Ещё в десятом классе я поставила перед собой задачу - побыстрее выйти замуж и родить ребёнка. И будто небеса приняли задание. У меня появились даже ухажёры и воздыхатели, но все какие-то не те, абсолютно мне не интересные.



  Значительный поворот в моей жизни случился во время поездки на чемпионат по конному спорту в Чехословакию. Именно в Праге я познакомилась с Чеславом. Как это случилось? Как-то наши шефы организовали культурный досуг. В ресторане, где мы сидели, играл струнный оркестр. Чеслав играл на контрабасе. Во время концерта он только один раз, как мне показалось, посмотрел на меня своими большими светлыми глазами, и я поняла - вот он. Я выбрала себе мужчину. И нельзя сказать, чтобы он был большим красавцем - щекастый, немного одутловатый, с брюшком. Но он мне показался забавным. После выступления, когда музыканты уходили, я внезапно для самой себя встала, догнала его и похвалила за игру, пригласила за свой столик. Он отнёсся к этому сдержанно, но вскоре появился в зале. Мы выпили, танцевали и познакомились ближе.



  - Хотите посмотреть Прагу? - предложил он.



  - Я ещё немногое видела, поэтому поедемте, - ответила я, улыбаясь.



  Мы побывали в Пражском Граде, на Староместской площади, постояли на Карловом мосту, посетили в Собор Святого Вита и ещё что-то, в общем, ездили до зари - у него была своя "Tatra".



  Общение было тёплым, но слегка через силу - всё это можно было объяснить тем, что мы ещё смущаемся и мало знакомы. Чеслав оказался сиротой, в детстве его воспитывала бабушка, которая умерла не так давно. Спустя пару дней, когда проходили соревнования, он появился на ипподроме, потом приходил ко мне в отель, назначил свидание. А когда я уехала - написал письмо, звонил несколько раз. Потом он приехал ко мне в гости сюда...



  Близость наша случилась во время забавного случая. Я пришла к Чеславу в номер, мы пили с ним шампанское, он привёз мне меховое манто и хорошие тёмно-синие джинсы. Я была в восторге. Шампанское кружило голову - мы смеялись. Но когда надо было выходить из номера - заело замок. Он повернул ключ. Щёлк - тот сломался прямо в руках!



  - Ну, что же мы заперты. Как говорили греки - это судьба.



  И он стал целовать меня, дал волю рукам... Вот так всё и произошло. Часа полтора спустя мы позвонили администратору, слесарь вскрыл дверь и освободил нас. С шутками и смехом мы поехали гулять по городу.



  Когда я забеременела, то позвонила Чеславу. Нельзя сказать что он был рад, скорее оглушён этой вестью. Сначала он уверял меня, что принимал все меры предосторожности и ребёнок не его. Потом, когда я заверила его, что он у меня первый, он вдруг переменился, стал приглашать в Прагу, уверял, что здесь лучшие роддома. В общем, я пошла против воли отца и полетела рожать в Прагу. Так на свет появилась моя любимая Катаржина.



  Мария вздохнула.



  - С Чеславом мы прожили ровно год гражданским браком. Этого хватило, чтобы понять, что мы, увы, разные люди, общего у нас мало. Отец звал меня назад, и мы с Катаржиной вернулись. Так я снова осталась одна.



  - Но на самом деле - нет! - возразил Феликс. - У тебя есть отец, есть любимая дочь...



  Мария воздохнула, наблюдая золотисто-красные отблески света на бокале.



  Феликс был напряжён. Он сжимал ручку кресла, всё в нём переворачивалось.



  - Мария, а как же я? Меня ты не берёшь во внимание? - вырвалось у него.



  Мария отставила в сторону пустой бокал и с нежностью посмотрела на Феликса.



  Её изящная рука с тонкими пальцами протянулась через стол. Он ощутил нежность её прикосновения, его словно ударило током.



  - Дорогой мой друг, - сказала Мария. - Ты появился в моей жизни, и я считаю это милостью судьбы, божьим даром.



  - И ты теперь не одинока, - сказал он, замечая, как в уголках её серых глаз появляются слезинки, как они катятся по зардевшимся щекам.



  Потом они гуляли почти до утра. Её рука была в его руке. Ходили по набережной уснувшей реки. Посетили крепость, обдуваемую позёмкой и крытою лёгким девственным снегом, смахнули снежное одеяло с пушки и посидели на ней. Говорили почему-то совсем о другом, не о личном, а о различных чудесах, о феномене НЛО, о фантастике. Мария пообещала дать Феликсу статьи Ажажи по вопросу НЛО. У дома с часами Мария разрешила Феликсу поцеловать её и сама оставила на его щеке лёгкий поцелуй, который юноша ощущал ещё долго, а помнил всю жизнь. Потом легко поднялась в гулком подъезде по ступенькам вверх. Остановилась и выглянула в полуоткрытое окно.



  Феликс шёл по улице, а потом остановился и поднял голову. Она легко вздохнула и, найдя в сумочке ключи, пошла к дверям.





  Глава 9. Феликс. Любовь и кинжал





Перейти на страницу:

Похожие книги

Обитель
Обитель

Захар Прилепин — прозаик, публицист, музыкант, обладатель премий «Национальный бестселлер», «СуперНацБест» и «Ясная Поляна»… Известность ему принесли романы «Патологии» (о войне в Чечне) и «Санькя»(о молодых нацболах), «пацанские» рассказы — «Грех» и «Ботинки, полные горячей водкой». В новом романе «Обитель» писатель обращается к другому времени и другому опыту.Соловки, конец двадцатых годов. Широкое полотно босховского размаха, с десятками персонажей, с отчетливыми следами прошлого и отблесками гроз будущего — и целая жизнь, уместившаяся в одну осень. Молодой человек двадцати семи лет от роду, оказавшийся в лагере. Величественная природа — и клубок человеческих судеб, где невозможно отличить палачей от жертв. Трагическая история одной любви — и история всей страны с ее болью, кровью, ненавистью, отраженная в Соловецком острове, как в зеркале.

Захар Прилепин

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Роман / Современная проза
Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное