Ключ от вечности

«Это же я Лебедева! – мысленно возмутилась Надежда. – Неужели снова нас перепутали?»

– А номер палаты какой? – промямлила она.

– Женщина! – Тетка прищурилась с подозрением. – А вам зачем? Вы про Муравьеву спрашивали, так ее нет! А про посторонних мы справок не даем!

«Знала бы ты, какая я посторонняя», – подумала Надежда и поскорее отошла от справочной.

У лестницы сидел грозный охранник и требовал от посетителей пропуска. Надежда пристроилась в уголке и понаблюдала.

Похоже, пройти мимо охранника не было никакой возможности. Однако в гардеробе куртку у нее приняли без слова. Надежда переобулась в легкие тапочки и достала из сумки белый халат, который остался у нее с тех пор, как она работала в НИИ. Там в некоторые лаборатории без халата было не пройти.

Спрятав сумочку под халат, она вышла из главного входа, решив поискать другие пути, благо на улице хоть и прохладно было, но не мороз же. Осторожно пробираясь среди машин на стоянке перед больницей, внезапно Надежда увидела знакомое слово. На небольшом крытом грузовичке, выкрашенном белой эмалевой краской, сбоку стояла надпись: «Танатос фармацетикал», а внизу эмблема: свернувшаяся змея подняла голову и пьет из чаши с ядом, что в народе расшифровывается: «хитрый, как змея, и не дурак выпить».

Танатос! Надежда тотчас вспомнила, как вчера в магазине «Чернокнижник» голос за зеркалом с досадой поминал какого-то Танатоса, а другой голос сердито его оборвал.

Значит, вот что такое «Танатос» – это фармацевтическая фирма. И люди из этой фирмы пытались похитить Ирину Муравьеву. Это их она боялась, когда ехала в автобусе, это они после аварии схватили ее и повезли куда-то на черном БМВ, затем снова попали в аварию, и двое из похитителей погибли на месте. А третьего и Муравьеву отвезли в эту больницу. То, что Надежда заметила здесь машину фирмы «Танатос», вряд ли можно считать совпадением.

Пока Надежда размышляла, из машины вышел молодой мужчина, одетый в синюю униформу с логотипом фирмы «Танатос». Достал из пикапа коробку с лекарствами и пошел к двери справа от главного входа.

Надежда устремилась за ним, прихватив в ларьке по дороге пару пирожков с капустой.

Мужчина позвонил в дверь, ничего не дождался, затем постучал, и ему открыла тетка в грязном халате. Мужчина сказал ей что-то, она махнула рукой и открыла дверь пошире.

Выждав минутку, Надежда бегом устремилась к двери, решив, что Бог не выдаст, свинья не съест.

– Не закрывайте! – крикнула она.

– Чего сюда-то? – с неудовольствием спросила тетка, приняв Надежду, ясное дело, за врача.

– Ой, неохота обходить! – невнятно ответила Надежда, откусив пирожок, проскочила в дверь и понеслась по темной узкой лестнице наверх.

Парень из «Танатоса» поднимался шустро, так что Надежде пришлось поднажать, чтобы не упустить его из вида. Пирожки она выбросила в урну, что стояла на площадке второго этажа, есть их было невозможно. Думают, если люди больные, так им дрянь всякую впихнуть можно. Чтоб они сами на том свете такие пирожки сто лет ели!

Надежда увидела, что парень вошел в отделение на третьем этаже, и поспешила следом. Это была хирургия. Парень шел уже вдалеке, причем коробки у него в руках не было. Может, там и не лекарства вовсе? А что тогда?

Дверь одной из палат открылась, оттуда вышла полная медсестра с подставкой для пробирок. Парень пропустил ее и вошел в палату.

Надежда приблизилась к двери – не робко, а по-деловому, как будто она работает в больнице.

Палата была на шесть кроватей, две из них пустовали, одна была загорожена ширмой. Еще на одной двое мужчин играли в шахматы, на последней сидел молодой парень с загипсованной рукой и разговаривал с тем самым, из «Танатоса».

Не глядя на них, Надежда прошла за ширму, решив рискнуть. Она сама себе удивлялась – узнают, что она не врач, а самозванка, могут и в полицию сдать. А скорей всего просто выгонят. С полицией связываться никому неохота. Ну и ладно.

За ширмой на кровати лежал старик под капельницей. Глаза у него были закрыты, он дышал тяжело, со свистом. Надежда приникла к ширме, чтобы было лучше слышно.

– Какого дьявола ты тут разлегся? – шипел парень из «Танатоса». – Выйдем в коридор!

– Не могу, – отвечал больной, – сейчас сестра придет капельницы ставить.

– Капельницы, – передразнил парень. – Отдыхаешь тут на всем готовом. Отпуск решил взять?

– Тебе бы такой отпуск, – огрызнулся больной шепотом, – чуть вообще на тот свет не отъехал. Толька с Витьком вон уже прибыли… Эта баба, чтоб ее совсем, Витька вырубила, он с ней сзади сидел, а потом на Тольку налетела.

– А чего же вы ее не связали?

– Так она совсем никакая была после аварии автобуса! Думали, вообще не довезем! А она вон очухалась, да как двинет Тольке по кумполу. Он с перепугу руль из рук выпустил, я и сообразить ничего не успел, как мы со всего маху ту березу и поцеловали. Тольке руль в грудь въехал по самое некуда, ох, вспомнить страшно.

– Страшно ему, – проворчал парень. – Страшно будет, когда с тобой шеф говорить станет, а может, и не станет, если не захочет, а сразу… ты же его знаешь!