Ключ (СИ)

– Нет, – упрямилась я. – Сила ведь от земли, значит, солнце – это ты.

Однажды Солнце погасло.
Вся сила и молодость, что выгодно отличали мать от других женщин, ушли, затухли, болезнь сожрала их, а доктор… Доктор, ставя диагноз, разглаживал светло-зеленый лист страхового полиса и говорил, спокойно и рассудительно.

– Боюсь, страховка лечение не покроет. Только поверхностную диагностику и чистку раз в год.

– Что же нам делать? – спросила мать дрожащим голосом.

– Ждать?

Умирать.
Голова раскалывалась от боли, а слезы лились из глаз против воли.
Теперь я лежала в дорогущей палате, ела икру, пила непонятный по вкусу сироп, а где-то там, в родной Глирзе, в старой больнице стоял всё такой же смрад.
Вот если бы тогда…
Я сглатывала, пытаясь не зарыдать в полный голос, а голова от этого болела всё сильнее. Лучше бы не думала о прошлом, что толку от воспоминаний, ведь ничего я уже не исправлю, не изменю и не улучшу.

– Ну не плачь, котенок, я не боюсь тебя оставить, ты справишься, – шепотом говорила мать.

Я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Мне не хотелось привлекать внимание персонала – чего доброго всадят снотворное, и ещё полдня я буду прибывать в состоянии ваты.

Я отняла ладони от лица, всё ещё сдавлено всхлипывая, и только тут заметила, что на диванчике кто-то сидит.

– Мне, наверно, следовало постучать, – без тени сожаления заметил Азар, бросая на столик журнал и поворачиваясь ко мне.

Я хмыкнула носом.

– Следовало бы вообще не приходить.

Орк вышел не так бесшумно, как зашел, напоследок шарахнув дверью, но я лишь отвернулась к окну. Мне не хотелось думать о других, а вот другие очень даже хотели думать обо мне. Едва дверь закрылась, как в комнату ввалилась Хельма, а за ней, ну надо же, Джеймс.

Оба застыли в дверях – я не повернула головы.

– Анти, как ты?

– Ннорммально, – прогундосила я.

– Ты… Ты что, плакала?! – Хельма бросилась к кровати и схватила меня за руку. Я нехотя обернулась.

– Демоны, этот гребаный орк тебе что-то сказал?! – завопила дворфийка. – Я ему яйца на уши натяну!

Хлопнула дверь. Вот только этого мне не хватало!

– Хельма! Да отцепись ты! Останови Джеймса! – заорала я, вскидывая руки.

– Что? Где он? – дворфийка обернулась. – Он же был тут…

– Пошел выполнять твое пожелание! Останови его! Он, он же нарвется! Он всегда лезет в драку! – я уже было перекинула ноги через край кровати, как до Хельмы все-таки дошла вся трагичность ситуации.

– Ай, твою ж мать! – и она пулей вылетела из палаты, по дороге задев ногой столик и перевернув его. У двери она едва не снесла медсестру – эльфийка что-то негодующе завопила ей вслед и вошла.

– Да что у вас тут творится? – она вернула на место столик, собрала журналы. – Носятся как сумасшедшие. Ложитесь в кровать, мисс.

– Да, простите…

– Вы плакали?

Я кивнула и полезла под одеяло.

– Может, успокаивающего?

Что и требовалось доказать.

– Нет-нет, не стоит, просто… не пускайте ко мне никого, хорошо?

– Как скажите.

Я легла на подушку и, прикрыв глаза, потянулась к полям. Веки стали тяжелеть, и я провалилась в сон, глубокий, тихий и без картинок. Сама земля гудела колыбельную, мне лишь оставалось подпевать.

***
Инзамар прохаживалась по палате, пока я смотрела запись на её телефоне. Смотреть на себя в полете было унизительно и грустно.

– Не знаю, – я протянула ей трубку. – Мне показалось, что это был удар тепловым лучом.

– Ты даже в бой толком не вступала, ты не можешь делать каких-либо выводов, – негурка стеганула хвостом. – А я могу тебе точно сказать, это не тепловой луч. Азар ударил лишь дважды. А потом твой щит попросту взорвался.

– Ничего себе, попросту, – я приложила руку к шишке на затылке. – Щит действительно лопнул, но я думала, это от луча.

Инзамар покачала головой.

– Нет, бестолковая. Луч не разбивает щит, он проходит сквозь него. У тебя даже синяков на теле нет.

– Даже! Ты на чьей стороне, не могу понять? – возмутилась я. – Ты защищаешь орка?

Инзамар закатила глаза, а потом, склонив голову на бок, уставилась на меня, как на маленького глупого ребенка.