Ключ святого Петра

Сержант наконец отыскал ключ и открыл дверь. По ступенькам лестницы загремели солдатские ботинки. Предусмотрительно пропустив вперед подчиненных, следом начал подниматься и бритоголовый — ему не хотелось поймать шальную пулю, если на колокольне засели вооруженные злоумышленники. Один из снайперов уже расстался с жизнью, а сержант хотел вернуться в казармы целым и невредимым.

Наверху было тихо. Облегченно вздохнув, сержант выбрался на площадку звонницы и посветил фонарем. Пусто. На толстенных балках укреплен колокол, от его массивного языка тянется похожая на корабельный канат веревка, четыре широких проема-арки открывают площадку всем ветрам и видно стоящих внизу офицеров контрразведки и полицейских. Их фигурки кажутся отсюда маленькими, а машина у ворот храма выглядит совсем игрушечной. И еще этот предрассветный сумрак.

Потрогав привязанную к языку колокола веревку, сержант еще раз осветил фонарем площадку и, убедившись, что выше подняться нельзя, первым спустился вниз.

— Их там нет, — ответил он на вопросительный взгляд офицера.

— Оставьте караул, — выходя, распорядился капитан.

— На, — проходя мимо сторожа, бросил рядом с ним связку ключей сержант, и презрительно щелкнул старика по темени. — Звонарь!..

* * *

Ничком лежа на балке, к которой крепился тяжелый колокол, Питер с тревогой прислушивался к доносившимся звукам: вот открывают дверь на лестницу, вот затопали по ней солдаты, вот они на площадке звонницы. Пронесет или нет? Как хочется лечь поудобнее, но нельзя себя выдать не только движением, но даже вздохом. Только бы их не заметили. Толстые и широкие балки, последние минуты предрассветного сумрака и отчаяние, давшее им силы с ловкостью белок взобраться сюда, — единственная надежда на спасение.

Внизу замигал свет фонаря, кто-то тяжело прошелся по площадке, потом дробно застучали по ступеням каблуки спускавшихся вниз коммандос.

Бухнула внизу дверь храма. Скосив глаза, Хантер увидел, как отъехала машина, желто светя фарами; подгоняемые офицером пробежали солдаты, развернулись цепью и начали прочесывать парк. Пожалуй, пора спускаться, пока не стало совсем светло.

— Карл, — чуть слышно позвал он.

— Ушли? — слабым голосом спросил швед. — Я чуть не умер со страху.

Свесив голову, Питер поглядел на площадку. Никого. Бесшумно спрыгнув вниз, он поймал скинутые Хеде сумки. Потом помог спуститься приятелю.

— Не торчи во весь рост, — пригнув его к полу, зло прошипел Вуд. — Пошли на лестницу.

Нырнув в люк, они спустились на один пролет и устроились около узкого оконца-бойницы, пробитого в толще стены колокольни.

— Есть хочется, — пожаловался Карл. — У меня всегда так от нервов.

Хантер не ответил: он внимательно разглядывал церковный двор и прилегающий к нему парк. Небо на востоке сделалось розовым, и первые лучи солнца позолотили кроны высоких деревьев. На небосклоне ни облачка, и надо ожидать наступления жаркого дня, а у них нет ни капли воды. Жажда может оказаться худшим врагом, чем голод.

— Они не ушли, — Питер показал шведу на группу солдат, расположившихся около храма. Покуривая сигареты, они прохаживались, положив автоматические винтовки на руку и пытаясь хоть чем-то скрасить скуку в ожидании новых распоряжений командиров, приказавших караулить пустую церковь.

Присев на ступеньки, Вуд устало прислонился плечом к стене и прикрыл глаза. Хотелось спать, веки словно наливались свинцом, лежавший на коленях автомат казался неимоверно тяжелым, вдобавок угнетала неизвестность. Сколько удастся высидеть тут? Будет ли повторная проверка храма? При ярком свете дня уже не удастся незамеченными забраться на балки. А как вообще выбраться из церкви, из оцепленного солдатами квартала, из города, из страны, наконец?! Еще день-другой в отеле будет тихо, но потом обратят внимание на отсутствие иностранца и сообщат полиции. Те приедут, начнут выспрашивать и потянется нитка, а на ее конце «повиснет» Питер Вуд, прозванный Хантером. Могут найти и машину Карла, оставленную во дворе дома рядом с площадью. Да что могут, наверняка уже обнаружили! Значит, доберутся и до пансионата «Глория», установят, кто такой Густав Карсон. М-да, неудачно все складывается. И Тамале исчез. Не он ли погиб у причалов?

На улице стало совсем светло, появились первые прохожие, около ворот церкви болтались негры в штатском, часто проезжали полицейские машины с включенными проблесковыми маячками на крышах. Интересно, откроют сегодня для посетителей национальную галерею? Скорее всего, нет. Там сейчас рыщут контрразведчики, осматривая и обнюхивая каждый дюйм. Что же, им есть на что полюбоваться: оставленные в тоннеле прибор Хеде, домкрат, срезанная решетка, разобранные кирпичные стенки…

Дремавший швед открыл глаза и предостерегающе поднял палец, призывая Питера к вниманию. Заскрипела открываемая дверь, и на лестнице раздались шаркающие шаги.