Ключ Всех Дверей. Бракирийский след (СИ)

– А кто, центаврианин? Центавриане так коротко волосы не стригут, они гребни ставят, мне отец на картинках показывал… А ведь он молодой очень, да? Как же он, такой молодой, успел такому волшебству научиться? С рождения, что ли, учился?

Девушки остановились перед полуразрушенной лестницей, представляющей собой, по сути, несколько лестничных пролётов, в падении так удачно сложившихся подряд… Или неудачно, как посмотреть – кое-где ступеней не было вовсе, местами лишь тонкие проржавевшие арматурины соединяли её части, но с этих лестничных пролётов Фималаиф надеялась суметь проникнуть в здание – несмотря на то, что порой расстояние между краем лестницы и зыбкой твердью пола, виднеющегося в проёмах обрушившихся стен, было довольно велико.

– Фима, может, не надо, а? Ведь без всяких злодеев, шею сломаешь просто!

– Миу. Я уже говорила – глупо отступаться теперь. Я сумела дойти сюда, обнаружив, что этот спуск – кратчайшая дорога к…

– И не говори про этот спуск, я раз десять думала, что умру от страха! А тут ещё и подъём не лучше, и не видно же ни зги…

– Этот квартал, совсем небольшой участок, всего несколько домов, погрузился под землю так удачно, что оказался практически отрезан от всего остального города. С вероятностью, тут и не был никто за все пятьсот лет… Кто знает, сколько всего мы здесь сможем обнаружить! И едва ли ввиду этого нам есть чего тут бояться, ну кто из них и зачем сюда полезет? Да и вряд ли есть ещё какая-то другая дорога…

– Ага, а перспектива сломать ноги – она не опасность, так, ерунда… – проворчала Миу, обвязываясь, под руководством Фимы, страховочной верёвкой. Спускаться метров на десять вниз, чтобы потом подняться на столько же наверх – не в первый раз, впрочем, приходится делать столько лишних и непростых телодвижений. Здание, которое избрала своей целью Фима, провалилось действительно неописуемо удачно – будучи четырёхэтажным (предел высоты в те времена), провалилось тремя нижними этажами. Верхний, оставшийся на поверхности (то, что от него осталось) заровняли, перекрыли щитами и возвели на этом месте главный торговый комплекс, так что выход наружу был плотно закрыт, ни лучика света не пробивалось сверху. Единственный лаз располагался на территории медленно разрушающегося долгостроя – он тоже был бы перекрыт, если бы долгострой завершили. Фиме пришлось немало покружить по дорогам верхнего и нижнего города, прежде чем она поняла, что существует ещё это, неизведанное до сих пор место, помогли найденные старые карты – с их помощью она внесла много уточнений в свои…

Переступив на наклонный, покрытый вдоль одной из стен сетью трещин пол, Миу сразу отчаянно вцепилась в подругу – словно в самом деле это помогло бы ей, обвались пол прямо сейчас под ногами. Но вскоре, против ожидания, успокоилась. Если не оборачиваться назад, на зияющий проём в стене, здание могло казаться, пожалуй, заброшенным, пожалуй, жутковатым, но позволяло забыть о том, что находятся они глубоко под землёй. Фима выправляла настройки на фотокамере, шёпотом сокрушаясь, получится ли вообще что-нибудь, на сколько хватит силы фонарей, которые сейчас помогала развешивать по стенам Миу. Фонари-то сильные, сильнее тех, которые она использовала в прошлом году – большинство из них сейчас уже либо перегорели, либо вовсе были утрачены, свалившись и разбившись о камни, но и здесь было значительно темнее, чем во многих прежних местах изысканий. Миу, оглядев совершённую работу, хотела было удовлетворённо заявить, что вот, теперь хоть жить стало не страшно, но осеклась. Не так уж и легче, на самом деле… Свет фонарей разбил коридор на резко различающиеся тёмные и светлые участки, в углах колыхалась столетняя чернота, которая казалась девушке живой и недоброй и только ждущей случая, напасть сзади и поглотить – нечего было приходить туда, где она царствовала безраздельно столько времени.

– Нет уж, ни одну из этих дверей я без тебя не открою! Мало ли, чего там…

С тех пор, как в одном из их путешествий Миу напоролась на хорошо сохранившийся скелет прямо за порогом одного из зданий, она боялась ступить лишний шаг одна. Фима тогда не стала говорить, сколько скелетов она нашла, когда ходила сюда одна, много лет назад, сколько из них, после безуспешных попыток идентифицировать, сама схоронила в одном из туннелей, с достаточно рыхлой почвой, на дне затопленных туннелей, расположила в одном из зданий, назначенных ею импровизированным моргом… За пятьсот лет от человека мало что остаётся. Тела, увязшие в жидкой грязи, затопившей некоторые туннели, возможно, сохранились получше… Голос разума – голос отчаянья – принимался в такие минуты твердить, что подруга права, этот поиск обречён на бессмысленный, разочаровывающий итог, если даже она и найдёт Галартиатфу среди этих скелетов – может быть, уже находила – как опознает? Сердце ей, что ли, подскажет?

– Это здание не было жилым, а катастрофа произошла ночью, вряд ли здесь могут быть тела. Хотя… – голос невольно дрогнул, – говорят, он часто допоздна был там…