Ключи от понедельника

Ветер, дувший с моря, неожиданно переменил направление и стал нарочито подталкивать в бок. Лилит повернула голову и увидела, что вдоль берега, по направлению к ней, идёт человек. Она не сразу поверила в это. Видения нередко преследовали её в этом забытом Богом месте. Девушка даже помотала головой, но фантом не исчезал. Фигура продолжала медленно брести. Она была совершенно невесома, даже не касалась песка. Лилит пошла навстречу в полной уверенности, что мираж растает, как и многие другие до этого. Только подойдя совсем близко, девушка поняла, что это не привидение.

— Асмодей! — Голос Лилит дрогнул от избытка чувств. — Я думала, что предана забвению до самой смерти. А тут такой гость! И кто? Серафим!

— Уже нет, — ответил Асмодей. — Уже не Серафим.

Только сейчас Лилит увидела, что перед ней стоит обычный человек. Некогда блистательный, шестикрылый Асмодей был лишён прежнего изящества и… крыльев. Девушка от неожиданности отступила назад.

— Как такое возможно?

— Многое изменилось на небе после твоего ухода, — ответил ангел с улыбкой, будто такая мелочь, как отсутствие крыльев, его совсем не беспокоила. — Теперь всё по-другому. Нет больше единой власти Яхве. Восстали ангелы вслед за Саммаэлем.

— За Саммаэлем? Он же Его любимчик?

— О, да. Он любил его настолько, что предал, раз начал создавать тварей мерзких, ограниченных в поступках и желаниях, чьё превосходство над животными — только привилегия ходить на двух ногах. А знаешь, что Он ответил на вполне резонные претензии Саммаэля? «Я сотворил людей беззащитными и немощными, чтобы легче возлюбить их».

Лилит села на песок и угрюмо спросила:

— Что же ты пришёл ко мне, к человеку? Сообщить, что я ошибка творения и ещё больше огорчить меня? Хватит и Его проклятия. Знаешь, Асмодей, сейчас, как никогда в жизни, я хочу умереть.

— Умереть просто. Но главное умереть вовремя. Что даст твоя смерть сейчас? Ты утратила надежду на бессмертие? Идём с нами, Саммаэль даст тебе его.

— Вы безумцы! Он уничтожит вас без сожаления.

— Нет. Он выгнал нас, но не перестал любить, — гордо сказал Асмодей. — А знаешь, почему?

— Почему?