Ключи от счастья

Ила ухмыльнулась и скользнула пальчиками по застежкам его рубашки. Раз- два- три и ее ладони добрались до его груди. Она осторожно погладила шею мужа и впилась губами в сосок, втянула носом аромат аниса. Скавар довольно прикрыл глаза. Чтобы она не замышляла, сейчас его все устраивает. Иллария указала на кресло, и он расположился в нем, переместив ящик с инструментами на стол. Она продолжила свои ласки. За год супружества они изучили друг друга достаточно, и женщина вовсю использовала свои знания. Творящийся праздник настораживал короля Тору, но бороться просто не было сил. Он закрыл глаза и позволил жене делать, что вздумается.

Свободной рукой Ила нащупала шило, мирно лежащее в ящике сверху. Шило было что надо, с удобной ручкой и длинной иглой. Минуту женщина размышляла, глаз или ухо ей выбрать для атаки, а затем удобнее перехватила инструмент и устроилась на коленях у мужа. Скавар все понял по-своему и прижал ее к себе настолько близко, насколько позволил ее живот. Иллария размахнулась и жахнула шилом по уху супруга.

Как всякий, кто полжизни проводит на войне, Скавар обладал умением, не думая, уходить от удара. В этот раз оно пригодилось как никогда. Король Тору открыл глаза, чтобы развязать таки шнуровку на платье супруги, и в самый последний момент увернулся от инструмента. Игла бесполезно скользнула по его щеке, оставляя лишь неглубокий рваный след. Он наотмашь ударил Илу по лицу: «Сука». Супруга упала, задев ящик. Содержимое его с грохотом рассыпалось на пол. Женщина попыталась встать, но живот не дал сделать это быстро. Подоспевший муж опрокинул ее на спину и коленкой придавил ее шею: «Просто сдохни!». В глазах у Илы потемнело, собрав последние силы, она по самую рукоятку всадила шило ему в бедро.

Скавар взревел, как раненый медведь, но хватку не ослабил. Последнее, о чем успела подумать Иллария: зря она терпела его столько времени, несколько капель яда подарили бы ей свободу гораздо раньше. Впрочем, теперь уже все равно.

Король Тору вне себя от ярости, продолжал давить на ее шею до тех пор, пока жена, отчаявшись, не потеряла всякую волю к сопротивлению. В момент, когда Иле уже мерещились врата в Вечный лес, в кабинет бесцеремонно вломились Драм с Фаларом. Следом зашел Дасар. Испуг на лицах мужчин сменился удивлением и, раньше прочих очухавшийся Фалар, подбежал к отцу оттащить его от Илларии. Драм, не мешкая, присоединился к брату.

— Отец, — с упреком сказал Драм, — не глупи, Лари в ярости разнесет половину Тору.

— А вторую — из мести. — Фалару удалось-таки вытащить Илу из-под отцовской коленки. Женщина судорожно вдохнула, и Фалар мысленно поблагодарил всех богов, ссора с Лари совершенно не нужна.

Дасар наклонился к мачехе.

— Как вы? Идти сможете?

Ила шумно вздохнула и приподнялась на локтях.

— Сейчас посмотрим, — она слабо улыбнулась и медленно встала, но почти сразу ноги ее подвели, и она бы рухнула на пол, если бы Дасар не подхватил ее на руки.

Драм убежал за лекарем, перевязать отцовскую рану, Фалар стоял с отцом рядом и невесомо обнимал его плечи. Скавар с ненавистью смотрел на Илларию, обмякшую в руках Дасара.

— Под замок, и чтобы без моего ведома и чихнуть не могла. Ты понял меня, Дасар?

Дасар кивнул и поспешил убраться из отцовского кабинета. Он отнес мачеху в ее комнату, аккуратно положил на постель и вышел, не заперев дверь. Ила осталась лежать неподвижно, прислушиваясь к себе. Все тело ныло. Болела челюсть, щека, со скрипом поворачивалась голова, трещали плечи и запястья, непонятно отчего ныли ноги, но больше всего беспокоил, отдающийся тянущей тяжелой болью, живот. Она лежала несколько минут в ожидании чуда, но его не произошло. Она погладила живот рукой и, зажмурив глаза, попросила у своего покровителя милосердия, для нее будет слишком, если она потеряет ребенка. Покровитель молчал, и Ила, устав волноваться, в конце концов, заснула.

Четверть часа спустя Фалар сидел напротив отца и потягивал вино. В кабинете еще угадывался аромат фиалок, запах крови, но спирт давал знать о своем присутствии настойчивее остальных. Лекарь обработал отцовские царапины и отбыл восвояси, Драм убежал к жене, Дасар — на встречу с министрами. В кабинете они остались втроем: король Тору, его второй сын Фалар и бутылка отличного вина. Бокал холодил пальцы, вино немного вязало язык, но оставляло приятное ягодное послевкусие. Скавар молчал и лишь довольно улыбался сыну. Наконец, бутылка опустела, и король Тору решил: сейчас самое время обсудить с отпрыском дальнейшие планы. Он ухмыльнулся и внимательно посмотрел на Фалара.

— Знаешь, почему Талику называют Пташкой?

— Никогда не интересовался, — равнодушно пожал плечами сын.

Скавар потер рукой подбородок.