Клювы

Сердце Димы бешено колотилось. Катя, лежащая на постели рядом, погладила его по руке, но он отдернулся и выбежал в коридор.

– Кто?

– Ты не знал его, – печально ответила мать.

…На факультете философии не числился ни один студент с именем Герман. Зато такой студент сидел на лавочке возле университета. Грязные волосы, прыщи, ветхая футболка с надписью The Cure.

Дима без слов заехал ему в живот. Герман переломился пополам и закашлял.

– Кто ты такой? – Дима наклонился к Герману так близко, что видел серную пробку в его ухе.

– Важно, кто ты, – ответил Герман, тяжело дыша. Страха в его голосе не было. И это не на шутку испугало Диму.

– Я хочу, чтобы эта встреча стала для нас последней. Если я еще раз тебя увижу…

– Не увидишь. – Герман расправил плечи и убрал с глаз грязную прядь. – Ты сделаешь последний выбор, и игра закончится. Я уйду.

Кулак Бахтина врезался философу в скулу, отбросив его на спинку лавочки. Слюна брызнула изо рта, несколько прыщей лопнуло. По бугристой коже потек розовый гной. Герман смиренно улыбнулся.

– Умрут оба, – напомнил он.

Замахнувшийся было Бахтин опустил руку. В памяти всплыли слова матери, когда она призналась ему во всем: «Люди говорят, он болел. И я вроде бы помню, что он действительно болел, а вроде бы и не помню. Как будто память затолкали в мой мозг насильно».

Герман улыбался.

– Кто? – хрипло спросил Дима.

– Ты. Или твоя Катя.

Дима сжал кулаки. Ногти впились в ладони.

– Нет, нет, – повторял он, – не Катя.

– Прости… – участливо вздохнул Герман.

– Другой выбор… – прошептал Дима.

– Что?

– Ты сказал, выбор есть всегда. Я хочу выбрать другой выбор.

Герман хмыкнул, почесал кончик носа.

– Естественно, – кивнул он. – Эта возможность указана в Книге Альтернатив. Пункт три. Удаление кандидата. – Бахтин возликовал. Так ликуют люди, обманувшие смерть. – Какой из кандидатов не будет участвовать в выборе?

– Катя.

– Уверен? Насколько я знаю, вы встречались шесть месяцев. Не так много, чтобы применять третий пункт.

– Ты сам сказал: неважно почему. Я делаю выбор.

– Конечно, конечно, – улыбнулся Герман. – Катя выходит из игры.

Бахтин подозрительно прищурился:

– Что теперь, хитрый ублюдок? Заменишь ее моей мамой, да?

Герман даже обиделся, услышав такое предположение:

– Что ты! Никакой замены не предусмотрено.

– То есть?

– То есть кандидат номер два выбыл из игры. Ты – единственный кандидат.

Мир закружился перед глазами. Дима сел на скамейку.

– Я умру?

– Конечно.

– А как же выбор?

– Вы сможете его сделать.

Герман поднялся и положил ладонь на плечо Бахтина: