Клювы

Сидя на полу чужой кухни, Уилл Смит наблюдал, как Лео Зольц дезинфицирует нож. В карих умных внимательных глазах Уилла Смита читалось понимание. Он знал, что виноват в сложившейся ситуации. Он как бы говорил: я погорячился. Но и ты пойми меня. По улицам шастают все эти ненормальные, жаждущие крови, мои хозяева превратились в маньяков, а тут ты тянешь ко мне грабли. Я обязан был обороняться, говорил Уилл Смит.

Лео не верил в Господа, но оценил степень его иронии. Разрушенный мир кишел пародией на живых мертвецов, а укусила Лео сраная собака. Не какой-то зомби-пес, а самый обычный колли. Животные не обращались в убийц, человечеству повезло. Но животные были напуганы не меньше людей, борющихся со сном и с сомнамбулами. Впрочем, Зольц понятия не имел, остались ли в мире бодрствующие соплеменники. Новостные сайты давно перестали обновляться. Ни единого пользователя социальных сетей онлайн. Лео и Уилл оказались изолированы в деревне с населением в полторы тысячи лунатиков.

«Нет, — возразил себе Лео, — после Судной ночи их осталось гораздо меньше».

В промежутке между книжными ярмарками Зольц жил в сонной (хах!) провинции в центре биосферного заповедника Блисгау, в нескольких километрах от французской границы. Он обожал Париж и Берлин, но предпочитал тишину, добровольное одиночество и прогулки по лесу. Гуляя, слушал в наушниках аудиокниги, а дома доставал томик из своей обширной библиотеки или загружал новинки на Kindle. Он читал постоянно, прерываясь для краткого сна. Трех-четырех часов хватало, чтобы отдохнуть и снова взяться за книгу.

Предвестником апокалипсиса стал колли, забившийся под его крыльцо. Позже Лео совершил вылазку к автобану и видел опрокинутый тягач и полсотни брошенных легковушек. Он решил, что собака сбежала из машины, едущей на север или на юг. До роковой полночи оставалось несколько часов, и Лео был глух и слеп, как и миллиарды таких же Лео на планете, прикованной к своему палачу — к Луне.

— Ты чей, приятель? Ты не заблудился? Ты… Ах ты ж, сволочь!

Зловредный пес кинулся наутек, а Лео с прокушенным пальцем отправился в больницу… где его отказались принять. Медсестра с пепельным лицом сказала, что доктор занят. Зольц не поверил своим ушам и собрался скандалить. Но из глубины госпиталя донесся отчаянный крик, и медсестра бросилась на подмогу врачу, оставив Лео в приемной.

«Что-то не так», — думал он, шагая по улице, мимо пекарни Брилла, парикмахерской Бергманна и «шелловской» заправки. У магазина фермерских товаров припарковался микроавтобус с монахинями. Молодая кармелитка, согнувшись пополам, блевала на асфальт, а ее сестра по вере держала на изготовке спортивную флягу с водой. Лео смущенно потупился.

По какой-то причине монахини никуда не уехали. Они предпочли ночлег в скромной провинциальной гостинице и, как только пробила полночь, вышли из номеров, чтобы лить кровь. Кармелитки в белоснежных сорочках стали первыми лунатиками, которых Лео увидел: они пробежали под его окнами, догоняя подростка в футболке с эмблемой группы Bad Religion. Монахиням не нравился калифорнийский панк. Олеандр, растущий во дворе фрау Замель, скрыл детали расправы над мальчишкой, но его вопли Лео слышал, даже забившись в дальний угол спальни.

Полчаса назад Лео Зольц просеменил в тени олеандра, стараясь не смотреть на драную футболку с перечеркнутым крестом, на останки подростка, растянутые зверьем по округе. Он споткнулся о глиняного ежа, и садовая скульптура превратилась в черепки. Никто ее не склеит, как не склеят заново реальность Лео.

Покинуть убежище вынудил голод. Уилл Смит был тем еще обжорой. Накануне они поделили последнюю банку сардин и слопали последнюю пачку чипсов.

— Сиди здесь! — велел Лео, притворяя дверь, но не запирая ее на ключ, чтобы в случае чего быстро попасть в укрытие. Смит дотянулся лапой до ручки и догнал человека во дворе фрау Замель.

— Что ж ты за собака такая? — поинтересовался Лео.

В душе он был рад мохнатому товарищу. Почуяв визитеров, на заднем дворе загорелись лампы, расцветили сумерки в оранжевые тона. Лео замер, считая удары сердца. «Датчик движения», — сказал он Смиту телепатически. В доме никого не осталось. В июле фрау Замель перенесла инсульт, а за неделю до апокалипсиса была снова госпитализирована.

Уилл Смит караулил, пока Лео выбивал окно и забирался на подоконник. Казалось, звон осколков слышат лунатики всей Северной Рейн-Вестфалии. Сработай в доме сигнализация, Лео грохнулся бы в обморок. Но пожилая женщина доверяла соседям. «Рай для пенсионеров. Нулевой уровень преступности», — так характеризовали обычно их захолустье.

Теперь человек и собака сидели на кухне фрау Замель. Наружные лампы погасли, а включать свет Лео побоялся. Хватало слабенького фонарика в телефоне. Ощущая себя мародером, он доставал из ящиков консервы и пачки с крупой и набивал ими рюкзак. Старушка оказалась предсказуемо запасливой. Аптечка что надо.