КЛОДЕТ СОРЕЛЬ

- А вот и нет, уважаемый господин офицер! Вы думаете, наши предки были большими зверями, чем мы с вами? Ничего подобного. Для того чтобы совершить самое ужасное преступление, вполне достаточно быть убежденным в собственной безусловной правоте и истово верить, что история тебя оправдает.

- И что, оправдала?

- А вы как думаете? Все помнят про Ивана Сусанина, ценой жизни спасшего шестнадцатилетнего царя, а то, что юный Михаил распорядился повесить трехлетнего ребенка, стараются не упоминать. Тем более, что повесили его на глазах у матери, моментально сошедшей с ума. Марина Мнишек династию после этого прокляла. И, судя по всему, проклятие это сбывается.

- Опять они выпивают, - заворчала Елизавета Андреевна, входя в комнату. – Юлия, хоть бы вы на них повлияли, ведь каждый же день стали пьянствовать!

«Почему она обращается к Юле, а не ко мне? Наверное, та ей нравится больше. Это понятно, Юленька наша такая порядочная, такая домовитая! Конечно, ей хотелось бы, чтобы с ее сыном была она, а не я. А вот ничего у вас не выйдет, Елизавета Андреевна!», -

злорадно подумала Клодет.

- И правда, Роман! – Юля сделала большие глаза. – Остановитесь.

- Любимая, - весело прокричал штаб-ротмистр. – Имеем полное право! Среди чудесных людей, на своей территории, да за приятной умственной беседой, как же не выпить, матушка моя?!

И они разлили по третьей.

- Так что безумной Мариной всей жизни династии Романовых было отмерено от смуты до смуты, от Михаила до Михаила[20], от Ипатьевского монастыря до Ипатьевского дома.

- Ну, папа, еще неизвестно, что там произошло, в доме-то Ипатьева, - вступил Андрей.

- Зато, согласись, все эти аналогии звучат хорошо! – парировал Александр Михайлович. – Ну, пусть следователи ищут, может и правда кто спасся. Хотя я в это поверить затрудняюсь. Убийство Семьи, как я уже сказал, для большевиков – и не только! – вопрос целесообразности. Если бы они решили, что для пользы дела в данный момент нужно убить детей, поверьте, никто не стал бы мучиться рефлексией. Поэтому следствие должно отталкиваться не от эмоций – «смогли – не смогли», а исключительно от фактов.

- Ну, а чисто гипотетически кто-то из Семьи мог спастись?

- Знаете, если бы и так, я бы ему не завидовал, - печально сказал Александр Михайлович и предложил:

– Еще по одной?

- С удовольствием. После третьей напиток уже не так и противен, знаете ли. Почему же не стали бы завидовать, Александр Михайлович?

- Потому что если это не наследник и не Государь, то они никому не нужны и даже наоборот, всем мешают. Будем здоровы!

- Ваше здоровье! Это почему же мешают?

- А вы порассуждайте логически, молодые люди. Представьте, что сейчас появляется претендент на трон. Учредительное собрание в виде бесконечных Комитетов и Директорий у нас уже есть, каждый атаман в каждой станице мнит себя императором всероссийским, не сегодня – завтра кто-то обязательно объявит себя Главой России, придумав какой-нибудь громкий титул, а тут появляется еще и претендент на престол. Вы представляете, что за смута начнется? Такая катавасия, что нынешняя покажется детской игрой!

- Да уж, - многозначительно произнес Роман. – Андрей, ты как?

- Наливай! – махнул тот рукой. «Господи, он же сейчас напьется! Даже интересно!» - весело подумала Клодет.

- Итак, папа, ты утверждаешь, что объявись кто-то из венценосцев, начнется борьба за трон?

- Безусловно. Большевики, естественно, постараются сделать все возможное, чтобы довершить начатое и убить выжившего. Или выжившую. Ну, а господа социалисты из временного правительства – что они, по-вашему, с ней сделают? Напомню, эти господа - это те же, кто в свое время посадил Семью под арест в Царском, а затем переправил в Тобольск, подальше от глаза людского. Им нужна какая-то княжна? Единственные, кому нужен хоть кто-то из Романовых – это яростные монархисты. Кого они могут сегодня поднять на борьбу во имя самодержавия? Много ли народу пойдет за них класть головы? Уверяю, что вы и батальона не наберете. Ведь теперь стало понятно, что и без царя тоже можно жить, даже еще лучше, потому что все позволено, никаких границ, никаких моральных ограничений, никакой совести.

- Но ведь представители рода Романовых – законные претенденты на царствование в России!

- Законные?! – яростно вскричал Александр Михайлович. - Побойтесь Бога! Законные. Да на Руси испокон веку законных правителей не было! Знаете ли вы, молодой человек, кто отец Ивана Грозного?

- Грозный был Иван Васильевич... Великий князь Василий?

- Ну, хоть что-то из гимназического курса отечественной истории помните. Ваше здоровье!

И они выпили еще по одной, закусив все тем же черным горелым хлебом, который макали в постное масло и присыпали крупной каменистой солью.

- Неплохо, правда, господа?

Елизавета Андреевна демонстративно вышла из комнаты.

- Сердится, - прокомментировал Александр Михайлович. – Это ничего, мама отходчивая, ты же знаешь, Андрей. На чем мы остановились?

- На отце Ивана Грозного, - подсказала Клодет.