Клоп

Они действительно решили дождаться темноты, но разгуливать с телом в любом случае казалось неправильно. Необходим был приличный план. Возникла идея по тоннелям отвезти его в Западный Пашехон, но в итоге они не захотели устраивать там погребение, чтобы не олицетворять это место с чем-то подобным. Возле домика смотрителя ребята приглядели удобную тележку, они предположили, что смогут отвезти тело в порт, но эта идея также получила отказ, не из-за связи с домом Крочика, просто сама мысль о четырех детях, катящих по ночным улицам тележку с телом, являлась безумием, дети бы за это, пожалуй, и взялись, зато проблемы бы возникли со случайными полицейскими, оказавшимися во время дежурства на пути процессии.

В поздние часы, когда сестрам Прелтит впору было прикинуться спящими, вооруженные фонариками и лопатами, с рулонами ковровых дорожек и одной большой портьерой (эти богатства раздобылись в коридорах отеля, где пропажу при появляющихся и исчезающих этажах заметить было бы наглостью), а также с тележкой Роя, на которую все сгрудилось, ребята отправились к старому дубу. У них до сих пор не появилось плана, что делать с телом. В нужном месте они свернули с дорожки и провезли тележку через кусты, те пропустили ее так же легко, как самих детей.

Прорубание дыры в дереве приберегли на крайний случай, прикинув, что лучше не оставлять на нем следов. У самого ствола земля отличалась более привычной тяжестью, Пиус с Крочиком приступили к работе, Джозиз и Лилил светили им фонариками. Элберт стоял на стороже, он наблюдал за двумя силуэтами, разрывающими лопатами землю среди облаков пара, с чувством сообщничества.

Вокруг быстро образовывались земляные насыпи, под деревом разворачивался подкоп. Мальчики, похоже, не собирались отдавать лопаты, оба уже спокойно стояли в приличной яме. Неожиданно оттуда, куда они подбирались, вылезла нога. Ее как раз хорошо осветила Лил, когда та просто выпала из дерева в разрытое пространство. Все вздрогнули и продолжили в том же духе, теперь мальчики обходили не только корни, но и ногу. Потом произошло что-то вроде оползня, и из земли торчали уже две ноги, обутые в кожаные ботинки большого размера. Ребята расчистили место и потянули за них. Земля снова поползла, тело постепенно проваливалось в яму. Уже с помощью Лил под светом фонариков в руках Джозиз и взглядом державшегося на расстоянии Элберта они полностью вытащили его из-под дерева на поверхность.

Это был мужчина крепкого телосложения, широкий в плечах, но невысокого роста, в черном костюме с футболкой. Когда дети отчищали его от земли, Джозиз напомнила, как у всех по спинам бежали мурашки при одной мысли о спрятанном возле дуба теле, а сейчас они спокойно чистят его.

– Ну не так уж спокойно, – отозвался Крочик.

– Конечно, она-то сидит себе на корточках и светит фонариками, – сказала Лил.

– Кто-то ведь должен, – ответила Джозиз.

Крочик достал из кармана платок и смахнул землю с лица мужчины. Джозиз посветила ему, и ребята, наконец, потеряли дар речи. Человек, тело которого они только что вытянули наружу, невероятно походил на Патвина. Как и совенок, он находился в каком-то необычном состоянии, было ясно, что он мертв, но тело не разлагалось. Смерть словно настигла его минуту назад, выражение лица застыло то ли в боли, то ли в злобе, будто стеклянные глаза оставались приоткрытыми. Но что-то странное еще было с его кожей, она была желтой, а на руках и шее проступали золотистые венки. Это жутковатое лицо, напоминавшее Патвина, в то же время обезображенное, вселяло в Пиуса неприятное чувство неестественности. На время он даже забыл, что смотрит на убийцу своих родителей.

– Без сомнений, это Риксил, – прервала молчание Джозиз.

– Да, чуть-чуть изменить внешность – вылитый Патвин, – сказала Лил. – И все же давайте убедимся.

– Согласен, – сказал Пиус.

Они стали расстегивать пиджак, потом распахнули его и как-то неуверенно, с неохотой взялись за футболку. Они попробовали дотянуть ворот до плеча, но ничего не вышло, тогда Крочик перочинным ножом сделал надрез на ткани. Желтая грудь с плечом оголились, и ребята увидели татуировку, о которой им рассказывал Хорифелд. В нескольких местах вокруг головы волка на коже открывались страшные шрамы (возможно, от тщетных попыток избавиться от татуировки). Кроме того оголенная часть тела оказалась изуродована рубцами.

– А вот на лице шрамов нет, – сказала Джозиз, – он что-то сделал с ними.

– Завернем его в ковры, – предложил Крочик и направился к тележке, добавив: – Нужно проверить его карманы.

– Вам не кажется, что у него что-то не так с горлом? – произнесла Лил.

– По-моему, у него и с остальным не лучше, – сказала Джозиз, подсвечивая Пиусу, когда тот осматривал карманы пиджака и брюк, но он ничего не обнаружил, то есть даже чего-нибудь незначительного.

– Ну-ка, Джоз, посвети сюда или лучше дай мне фонарик, – забрала у сестры один фонарик Лил и принялась обследовать горло мертвеца.

– Чем ты занимаешься? – шепотом спросил Крочик, подтаскивая рулон ковровой дорожки. Все тут же подхватили приглушенную речь.