Клуб алкогольных напитков

Понимая, что если она пристанет к нему с претензиями, приведет к скандалу (выходом которого было неплохая идея — разорвать мнимый контракт между ними и никогда его больше не видеть), но ее останавливало то, что он реально мог подкинуть хорошую идею по поводу Суррогата.

— Ты что-нибудь придумал по поводу нашей миссии? — спросила она ровным голосом, меняя тему.

Ерш не сразу сообразил, о чем речь, ибо все еще летал мыслями в своей влюбленности и философии бытия.

— А, ты о Суррогате, — доедая ужин, ответил он.

Мартини просто кивнула.

— Как насчет найти Фавна? — встав и направляясь к раковине, проговорил он через спину.

— Что, прости? — переспросила Мартини, полагая, что ослышалась.

— Фавн, — как ни в чем небывало, повторил Ерш.

— Ты это серьезно, сейчас?

— Как никогда, — вытирая чистые тарелки вафельной салфеткой, ответил парень.

Мартини поняла, что видимо не все знала об этом человеке, что так фривольно стоит напротив нее и моет посуду. Он — сумасшедший! Поэтому встала и направилась в гостиную, перебирая в списке самый лучший способ порвать эти отношения без лишних эмоций. В голову приходило только: «Беги от него!».

— Эй, — вышел за нею Ерш, — что я такого сказал?

Женщина резко развернулась и наигранно распахнула глаза:

— Ты еще спрашиваешь?

— Неужели ты никогда о нем не слышала?

— О божестве? Из какой он там мифологии…эмм, греческой? Римской?

— Да, древнеримской, но все же…

— Что? Хочешь сказать, что веришь во все это?

— Да, и я тебе могу доказать, — со всей убежденностью, ответил ей Ерш.

Мартини не знала, что делать дальше, но чисто, чтоб доказать его неправоту, села и сказала:

— Слушаю очень внимательно, — закидывая ногу на ногу и обхватив их скрещенными пальцами, женщина сделала наиграно заинтересованное лицо.

— Я не очень понимаю, почему ты так скептически к этому относишься, — скрестив руки, прислонился к стене парень, — ты сама обладаешь магией.

— Это другое! — выпалила блондинка

— Да неужели? — попытался передать ее же интонацию парень.

— Да!

— И чем же твоя магия отличается от его?

— Он — вымышленное божество глупых людишек! Его вообще не существует, а я стою пред тобой.

— Так вот, дорогая, я докажу, что он есть, — и Ерш протянул ей руку.

— Что прям здесь? — усмехнулась она.

— Нет, нас ждет небольшое приключение в соседнюю страну. К счастью, это всего несколько часов в пути. К утру уже будем там, — уверил Ерш женщину, стоявшую напротив.

Мартини было нечего терять, кроме времени, естественно. Если этот чертов Фавн и существует, то кто знает, что он ей предскажет. Не стоит, наверное, упоминать, что женщиной она была несуеверной, в меру своего характера. Она не верила бы вообще в ничего сверхъестественное, если бы не свой собственный дар, так неожиданно у нее открывшийся в расцвет молодости. Это было шокирующим ударом, в последствии которого она смогла при правильном анализе выявить лишь плюсы. Здесь же упомянем что минусы тоже имели место быть, в следствии чего пользовалась Мартини своим даром редко, ибо заметила, что это отнимает очень много энергии и несет в последствии некий отпечаток в карму (в виде темной полосы, как пример).

У всего есть положительные стороны, согласитесь, даже там, где на первый взгляд, и не может быть — просто не настал тот случай, чтобы взглянуть на ситуацию под иным углом. Даже случай с этим Фавном (вполне вероятно несуществующим) мог принести ей пользу: Мартини рассчитывала немного отвлечься, развеять мысли, так сказать, чтобы придумать идеальный план поставить Суррогата на колени, ну и за одно избавиться от Ерша, пока не стал ее большой проблемой.

Глава 18

Текилу можно назвать скептиком. В чем это подразумевается, спросите вы? В данном случае, в сомнительности во всем!

«Интуиция» — она говорила всем, но это изощренная ее версия, если уж на то пошло. Порой, согласитесь, в собственном глазу и бревна не увидишь. Самоуверенность и убежденность в том, что она все знает, ослепили ее. Как и сейчас Текила была под влиянием чувств сомнений в своем партнере: ее не покидали мысли, что он врет ей или как минимум скрывает правду. Она маниакально пыталась поймать это в его повадках, жестах или просто во взгляде. Ей казалось, что Кумыс чем-то слишком взволнован, ведь когда он улыбается, глаза радости не выдавали.

Девушка вспоминала, каким он был во все прошлые их встречи, в особенности в после бара. Как горели его глаза, как он был галантен и самоотвержен. В нем чувствовался мальчишеский трепет и при этом надежность сильного мужчины. Но что с ним стало за последние сутки? Что так сильно могло его изменить?