Клуб Дюма, или Тень Ришелье

— Все по порядку?.. — Ла Понте погладил вспухшую щеку и уставился на Корсо так, словно тот окончательно рехнулся. — А тут и нет никаких секретов. Мы с Лианой… — он запнулся, словно подыскивал подходящее слово, — гм… ну, ты же сам видел…

— Вы с Лианой крепко подружились…

— Именно.

— Когда?

— В тот самый день, когда ты уехал в Португалию.

— А кто сделал первый шаг?

— Фактически я.

— Фактически?

— Ну, более или менее. Я нанес ей визит.

— С чего это?

— Обсудить продажу библиотеки ее мужа.

— И это пришло тебе в голову вдруг, ни с того ни с сего?

— Видишь ли, она мне позвонила. Я ведь тебе когда-то уже рассказывал.

— Да, рассказывал.

— Она хотела вернуть рукопись Дюма, которую ее покойный муж продал мне.

— И как она это желание объяснила?

— Сентиментальными причинами.

— А ты, конечно, поверил.

— Да.

— Вернее, тебе было все равно.

— По правде говоря…

— Вот-вот… Главным для тебя было затянуть ее в постель.

— Не без того.

— И она тебе уступила.

— Как миленькая.

— Понятно. И вы решили устроить себе медовый месяц в Париже.

— Не совсем так. У нее были здесь какие-то дела.

— …и она пригласила тебя сопровождать ее.

— Угадал.

— Неожиданная идея, правда?.. Все расходы за ее счет, чтобы продлить идиллию.

— Приблизительно так.

Корсо зло осклабился:

— До чего прекрасна любовь, Флавио! Когда любишь по-настоящему…

— Перестань паясничать. Ты ведь циник… Она такая необыкновенная! Ты представить себе не можешь…

— Могу.

— Не можешь.

— А я говорю, что могу.

— Ты выдаешь желаемое за действительное. Такую женщину…

— Не будем отвлекаться, Флавио. Итак, все мы собрались здесь, в Париже.

— Да, конечно.

— И какие планы были у вас относительно меня?

— Никаких планов не было. Мы думали сегодня-завтра попробовать отыскать тебя. И попросить, чтобы ты вернул рукопись.

— По-хорошему.

— Разумеется, а как же еще?

— А вам не приходило в голову, что я могу заартачиться?

— Лиана такой вариант учитывала.

— А ты?

— Я — нет.

— Ты — нет… Почему же, позволь спросить?

— Я не вижу тут никаких проблем. В конце концов, мы с тобой друзья. И не забывай, «Анжуйское вино» принадлежит мне.

— Теперь я вижу: ты для нее — последнее средство.

— На что ты намекаешь? Лиана — божественная женщина! И без ума от меня.

— Да, я вижу, как она влюблена.

— Правда?

— Дурак ты, Флавио! Тебя ведь надули, как, впрочем, и меня.

И вдруг Корсо услышал в глубине мозга пронзительный сигнал тревоги — настоящую сирену — и, резко отодвинув Ла Понте в сторону, кинулся в спальню. Лиана Тайллефер уже успела встать и как была, полураздетая, спешно швыряла вещи в чемодан. Он поймал ее ледяной взгляд — взгляд леди Винтер — и понял, что все то время, пока он, как последний дурак, фанфаронил перед приятелем, она, затаившись, чего-то ждала — знака или звука. Словно паучиха в центре своей паутины.

— Прощайте, сеньор Корсо.

Он ясно разобрал три эти слова — Лиана произнесла их низким, чуть хрипловатым голосом, который он так хорошо помнил. Но, разобрав, Корсо не понял, означают ли они еще что-нибудь, кроме того, что она собирается улизнуть. Он шагнул к ней, хотя и сам не знал, с какой целью, — и в тот же миг почувствовал, что в комнате находится кто-то еще: слева притаилась какая-то тень, кто-то стоял, прижавшись к дверному косяку. Он начал поворачивать голову, чтобы встретить опасность лицом, хотя уже понял, что опять совершил оплошность и упустил нужный момент. Охотник за книгами еще слышал смех Лианы Тайллефер — так в кино смеются белокурые и злые вампирши. Что касается удара — второго за последние двенадцать часов, — то он снова пришелся ему в ухо, в то же самое место. Но Корсо успел увидеть мутнеющим взглядом, как Рошфор кинулся вон из комнаты.

На пол охотник за книгами рухнулуже без сознания.

XIII. Интрига завязывается

В этот момент вас начинает бить дрожь от предчувствия охоты. Но разве дрожали бы вы, если бы я был точен, как железнодорожный справочник?

А. Конан Дойл. «Долина ужаса»

Сначала откуда-то издалека до него донесся голос, невнятный шепот, но слов он не разобрал. Он сделал усилие и сообразил, что обращаются к нему и речь о его виде. Корсо понятия не имел, какой у него вид, и его это не волновало. Зато ему было очень удобно лежать вот так — на спине; и он не желал открывать глаза. В первую очередь из страха, что тогда усилится боль, сжимавшая виски.

Он ощутил, как его слегка похлопывают по щекам, и против воли открыл один глаз. Над ним в тревоге склонился Флавио Ла Понте. Он по-прежнему был в пижаме.

— Не трогай мое лицо, — огрызнулся Корсо.

Ла Понте с облегчением выдохнул.

— Я думал, ты уже помер, — признался он.

Корсо открыл второй глаз и попробовал приподняться. И тут же почувствовал, что мозги его колыхнулись в черепе, как желе на тарелке.

— Да, досталось тебе, — зачем-то сообщил Ла Понте, помогая ему встать.

Опершись на его плечо, чтобы сохранить равновесие, Корсо обвел взглядом комнату. Лиана Тайллефер и Рошфор испарились.